Следователь отнесся к визиту Майковой более чем скептически.
Военные действия между свекровью и невесткой не редкость, поэтому никаких
решительных действий милиционер не предпринял. Смерть от сердечного приступа
очередного наркомана, пусть даже и успешного бизнесмена, не удивляла. А Нелли
Семеновна упорно продолжала требовать вызова Розалии на допрос. Она приходила в
милицию два раза, а потом пропала. Сначала следователь Иван Федосеев
обрадовался, но потом, испытывая непонятную для самого себя тревогу, позвонил
Майковой домой. И услышал от всхлипывающей Розалии:
– Нелли Семеновна умерла – сердце не выдержало. Она так
горевала о Павле!
Федосеев успокоился. Он вспомнил, что в один из визитов в
милицию назойливой посетительнице стало плохо прямо в отделении, даже пришлось
вызвать «Скорую»..
Нелли закончила земной путь в понедельник, а в четверг к
Ивану Федосееву пришла некая Зинаида Райкина и сделала заявление:
– Видите синяки? Вот, кстати, справка из поликлиники о
побоях.
– Вас поколотил муж? – безнадежно поинтересовался Иван,
прикидывая в уме, как лучше провести беседу, чтобы Зинаида спокойно ушла, не
заполняя никаких бумаг.
– Нет, Розалия Майкова! – воскликнула тетка. Иван выронил
ручку, а Райкина начала выдавать информацию.
Она тесно дружила с Нелли Семеновной и знала о неприязненном
отношении дамы к невестке.
– Если честно, – глотая от торопливости куски слов,
тарахтела Зинаида, – Розалия мерзавка! Нелли хотела похоронить сына на
кладбище, в одной могиле с отцом, а жена настаивала на крематории. Такую бучу
подняла! «Сжечь, и все!» – кричала. Только Нелли не сдавалась.
– Нет, в землю! – топала ногами мать. – Я главнее, слушайте
меня.
В результате Нелли Семеновна, поддержанная друзьями, сумела
победить законную жену, и Павла похоронили на Митинском погосте.
Но еще худшая история случилась после смерти самой Нелли
Семеновны. Розалия, изображавшая невероятное горе, заявила:
– Свекровь не раз говорила о своем желании завершить
жизненный путь в огне.
– Вовсе нет, – возразила Зина, – Нелли хотела лежать около
супруга и сына.
– Так ее там и похоронят. Урну можно закопать в любом месте,
– закивала Розалия.
– В гробу, – твердо заявила Зина.
– В урне.
– В домовине! – не уступала лучшая подруга покойной.
– Я хочу исполнить последнюю волю безвременно ушедшей мамы,
– заныла Розалия.
– И я имею то же намерение, – закивала Зина. – Кстати, вот
записка от Нелли, она мне передала ее за три дня до смерти. Читаю вслух:
«Зинуля, я скоро умру, гадина станет требовать моей кремации, но ты не
разрешай. Она меня травит, только не понимаю как. Сначала Павла жизни лишила,
теперь за его мать принялась. Ни в коем случае не сжигай мое тело. Пусть
сделают потом исследование останков моих и Павла. Следы должны быть. Я даю
согласие на эксгумацию».
Едва Зинаида огласила послание, как Розалия коршуном кинулась
на нее.
– Сволочь! – орала она, пытаясь выхватить листок. – Сука!
Вот ты что придумала!
Райкина загораживалась, но пара ударов крепкой и намного
более молодой Розалии достигла цели. По счастью, в квартире находились люди,
младшую Майкову оттащили, к Зинаиде вызвали врача, а тело Нелли Семеновны,
исполняя последнюю волю умершей, опустили в могилу.
– Все имущество убийце отойдет! – гудела теперь в кабинете
следователя Райкина, горя желанием отомстить Розалии. – Дача, машина, бизнес,
вещи, мебель… Вызовите дрянь к себе и скажите: «Знаю, ты убийца!
Отравительница!»
– Я не имею права на подобные заявления, – отмахнулся
Федосеев. – Идите, гражданочка, домой. Майков был наркоманом, его мать пожилой
женщиной, никакого криминала в их смерти нет. Я более не могу вами заниматься,
у меня труп на участке, спешу на место происшествия.
– Так я завтра приду! – гаркнула Зина. – Прямо с утра!
– Хорошо, – безнадежно согласился Иван, – заглядывайте, раз
вам так хочется.
Но утром Зинаиды Райкиной у дверей кабинета не оказалось.
Иван на радостях перекрестился и с головой ушел в работу. Около двух часов дня
к нему заглянул коллега, Миша Квонкин, и спросил:
– Вроде тебя вчера психопатка донимала? Зинаида Райкина?
– И кому она нажаловалась? – почти с отчаянием воскликнул
Иван. – До ООН дошла? Или на прием к Президенту России попала?
– Радуйся, – усмехнулся Мишка, – померла твоя активистка.
Нашли в подъезде. Соседи тело обнаружили. Похоже, ее кто-то толкнул. Наверное,
грабитель. Она упала и шеей о ступеньку! Правда, сумка на месте, а в руке
клочок бумаги.
Федосеев ощутил, как желудок его сжали невидимые, но очень
крепкие пальцы.
– Шеей о ступеньку? – переспросил он.
— Ага, – закивал Михаил, – чик-брык, и готово! Расслабься,
твоя Зинаида уже в раю гуляет, яблочки жует. Хотя лично я предпочту оказаться в
аду, среди большой компании друзей. Эй, чего стух? Думал, ты до потолка от
восторга прыгать станешь.
– Ага, только ботинки завяжу, – пообещал Иван и пошел к
начальству.
Глава 3
Дегтярев не стал утомлять меня ненужными подробностями о
том, каким образом Федосееву удалось добиться разрешения на эксгумацию.
Результаты тщательных исследований оказались ошеломительными: в телах Павла,
его матери и Зинаиды Райкиной нашли следы особого сильнодействующего яда. Эта
отрава накапливается в организме постепенно, и, когда ее концентрация превышает
определенное количество, жертва умирает от инфаркта, инсульта, рака, цирроза… В
общем, от каких-то вполне некриминальных причин. Никаких подозрений смерть
человека в подобном случае не вызывает. Так вот, все погибшие, Майковы и
Райкина, были отравлены, причем Павла и Нелли «угощали» постепенно, а Зинаида
получила большую дозу одномоментно. Сообразив теперь, что у обеих теток-подруг,
приходивших к нему, имелись поводы для беспокойства, Иван Федосеев развил
бурную деятельность и выяснил, что вечером, накануне кончины, Зинаида сказала
своей дочери Алине:
– Розка испугалась и хочет меня купить. Только что говорила
с ней, представляешь, предлагает встретиться, поет: «Ну зачем нам друг друга
ненавидеть? Вы любили Нелли Семеновну, я считала ее матерью. Давайте поговорим
спокойно!»
– Не ходи! – испугалась Алина. – Сама знаешь, что собой
представляет Розка.
