– Вот тут ее и переплющило. Мигом расписку на пять штук
написала, вроде она их у меня в долг брала и отдавать обязана. Вся соплями
умылась, пока писала. И от страха еще шмотки предложила, вот я сумку и взяла.
Думала, ее в магазин можно сдать. Заявилась в бутик, сказала: хозяйка, мол,
брала, а теперь хочет назад вернуть, хоть за половину цены. Да ни хрена не
вышло: сначала одна продавщица чек потребовала, потом вторая репьем
прицепилась, вопросами завалила, ну я и убежала. А потом доперла: не отдаст
Розка пять тысяч, фраернулась я.
Глава 12
– О какой матери вы речь вели? – воскликнула я.
– Да так, – туманно ответила Таня.
– Ваш долг помочь следствию, иначе можно и задержать, –
начала я вновь пугать домработницу. – Кстати, Розалия на свободе, я бы на вашем
месте ходила по улицам с опаской.
– Чегой-то? – нахмурилась Татьяна.
– Убийца захочет убрать ненужного свидетеля, то есть вас.
– Ее ж в тюрьму посадили!
– А она убежала!
– Когда?
– Вчера. И теперь рыщет по городу. Ей известен ваш адрес?
– Ага, – потерянно кивнула Таня. – В гости, конечно, не
приходила, у меня только Нелли Семеновна была один раз, когда меня воспаление
легких скрутило. Приехала, лекарства привезла и давай зудеть: «Ты, Таня,
неряха, вон какой беспорядок». Не успокоилась, пока мои вещи со стула не
сгребла и в шкаф не повесила. Во какая! Фобия у нее.
– Мания, – машинально поправила я. – Все, что слишком, то
плохо, но сейчас не об этом речь. Розалия спокойно может отравить и вас.
– Как? – прошептала Таня.
– Просто. Войдет в комнату…
– Я ей не открою.
– В окно влезет. Она это ловко умеет, лично убедилась в
талантах младшей Майковой сигать через фрамуги.
– У нас пятый этаж.
– Значит, подстережет в подъезде и стукнет по голове
кирпичом. Поймите, Таня, вы важный свидетель, таких первыми убирают.
– Че делать-то, че? – забеспокоилась Татьяна. – Ой, стремно!
Если увижу, сразу сумку верну и расписку денежную на ейных глазах порву.
– Не поможет; если встретитесь, вам конец.
– Че? Че? Че делать? – затвердила Таня. – Я не виноватая!
Мне свою квартиру охота, вот и затеяла подработать!
– Можете получить милую жилплощадь, – кивнула я. – В зеленом
месте, где птички поют и цветов много. Одна беда – тесно, восемьдесят
сантиметров шириной, два метра длиной и без окон.
– Таких не делают, – подняла голову Таня.
– Ошибаетесь, их просто называют не квартирами.
– А как?
– Гробами, – мрачно произнесла я.
– Ой, миленькая! – взвыла Таня. – Страшно-то как! Че ж я
наделала! Из нищеты вылезти хотела…
– Успокойтесь. И давайте подумаем вместе, куда могла пойти
Розалия?
– Фиг ее знает!
– Если мы обнаружим женщину, вам ничего не будет грозить.
Ясно?
– Да! Да! Да!
– Теперь сконцентрируйтесь и назовите ее приятелей.
– Не знаю!
– В дом не приходили подруги хозяйки?
– Не-а! Вот к Нелли забегали Зина и Нила. Каждый день
таскались, в особенности молодая.
– А к Розалии кто заглядывал?
– Никто.
– Не может быть.
– Святые угодники солгать не дадут! – закрестилась Таня. –
Совсем не брешу!
– А мама Розалии? Она где живет? Татьяна поежилась:
– Ваще дурь получилась! Я же не хотела!
– Рассказывай. – Э… э… э…
– Важна любая деталь.
– Э… э… э…
– Хочется на тот свет?
– Нет!
– Тогда выкладывайте правду.
Домработница снова схватилась за бутыль с водой, я терпеливо
ждала, пока женщина промочит горло. Наконец Татьяна собралась с духом.
– Хозяева в Питер весной поехали. Все вместе, развеяться
решили.
– Они отдыхали в России? Не летали на курорты?
– Розалия самолетов боялась, вот и катались, куда можно на
поезде.
– По железной дороге легко добраться до Европы, – по
непонятной для себя причине продолжила я тему.
– Мне по барабану, – протянула Таня, – уехали, и классно. На
время ихнего путешествия я в квартире жила, чтоб пожар не начался или потоп.
– Ясно.
– Уехали, значит, они в семь утра, – обстоятельно завела
Таня, – а через час в квартире звук пошел. Странный такой – пи-пи-пи…
Таня проверила на кухне посудомойку, СВЧ-печку, утюг,
поглядела на стиральную машину, но вся техника оказалась выключена. Решив, что
в спальне у хозяев орет будильник, Таня осмотрела тумбочки, но все часы
молчали.
Тем временем звук стих, но затем понесся снова. Так продолжалось
довольно долго, пока домработница не обнаружила в спальне Розалии, в кресле, в
щели между подушкой и спинкой, трезвонящий мобильный.
Не успела домработница взять трубку, как та замолчала.
Таня удивилась. Она недавно обзавелась сотовым телефоном и
купила себе точь-в-точь такой аппарат, как этот, – одну из самых дешевых
моделей, без фотоаппарата, камеры, диктофона и прочих прибабахов.
Розалия пользовалась совсем другим сотовым – дорогой, эксклюзивной
моделью, украшенной камнями от Сваровски. Откуда в комнате младшей Майковой
взялся ширпотреб для малообеспеченных людей?
Не успела Таня всласть поудивляться, как аппарат снова резво
запел. Совершенно машинально домработница нажала на кнопку приема и поднесла
трубку к уху. Незнакомый женский голос произнес:
«Она умерла. Двадцать девятого января, в клинике доктора
Калужного, после неудачной операции. Скончалась одна твоя беда. Видишь, их
делается меньше, бояться нечего! И еще: не верь мамочке! Мать врунья! Извини,
если не вовремя, хотела порадовать. Молчи, ничего не говори».
