«Он единственный, кого я видел без маски. Энке профессионал, никогда бы не стал дважды светить своего человека. Значит, подает сигнал, что он рядом. Интересно, зачем?»
Максимов отстранился от Карины, пытаясь еще раз поймать отражение парня в зеркале. Но тут вырубили цветные софиты и на площадку направили мощный ультрафиолетовый прожектор. В кромешной темноте замелькали яркие фосфорные лоскутки: невидимые лучи прожигали одежду до нижнего белья. На ком оно было. От негров в баре, как от чеширского кота, остались только светящиеся улыбки. Платье Карины превратилось в мелкую сетку сияющих серебром нитей.
— Здорово? — с восторгом спросила она. Вытянула руку, показывая, что каждый волосок на коже светится фосфорным светом. — Как будто ночью в море купаешься.
«Да, концы в воду — это здорово», — холодно усмехнулся Максимов.
Притянул к себе Карину.
— Галчонок, ты Калининград помнишь?
По тому, как вытянулось ее лицо, понял, не забыла.
— Тогда ты знаешь, что делать. Что бы ни происходило, держись меня и не мешай. Я обязательно тебя вытащу.
— Мы уже успели во что-то вляпаться? — В голосе Карины было поровну страха и восторга.
— А мы оттуда и не выбирались. — Максимов сжал ее локоть. — Галчонок, улыбайся!
К ним приближалось женская фигура, затянутая в горящую зелено-фосфорную сетку. Вернее, из темноты наплывал только силуэт платья и яркий ореол волос.
Эрика упала грудью на стойку по правую руку от Максимова.
— Все, больше не могу. Воды, пожалуйста!
Чеширская белозубая улыбка подплыла к ней, невидимая рука бармена поставила стакан с пузырящейся жидкостью.
Эрика сделала жадный глоток. Поправила упавшую на лоб прядь.
— Господи, еще немного, и этот мачо взял бы меня прямо посреди зала, — достаточно громко прошептала она. — Ну и жара!
Выловила шарик льда, стала водить по шее. Максимов покосился на нее, но промолчал. Сразу же почувствовал Каринину ладонь на своем колене. Ее пальчики сначала выбили дробь, и вдруг ноготки вонзились в кожу.
— Убью, — услышал Максимов слева тихий шепот. Кого ждет мучительная смерть, уточнять не стал. Затылком уловил движение за спиной и круто развернулся на табурете.
Успел вовремя, чья-то рука тянулась к плечу Эрики. Максимов цепко перехватил кисть, зафиксировал, не доводя до болевого шока. При малейшем признаке агрессии сустав противника был бы свернут с хрустом.
В эту секунду культурно-развлекательная часть вечера под девизом «темнота — друг молодежи» завершилась. Погас ультрафиолетовый фонарь, и зал залил лунно-голубой свет. Стало достаточно светло, чтобы разглядеть пришельца.
Им оказался все тот же латинос. Максимов воспользовался случаем рассмотреть его получше. Полукровка, помесь мулата с индейцем. У себя на родине, где в цене белизна кожи, в негласной табели о рангах он стоял на предпоследнем месте. А в Европе, охочей до экзотики, пользовался спросом. Смазливое смуглое личико обрамляли длинные кудряшки. Маечка, на два размера уже нужного, подчеркивала спортивную фигуру. Парень явно круглые сутки занимался физкультурой: утром качался с гантелями, вечером устраивал танцевальный марафон, а ночью трудился над новой подружкой.
Латинос попробовал вырвать руку из захвата, на что Максимов покачал головой.
Тогда латинос затараторил на родном языке. В пулеметной очереди слов постоянно мелькали «мухер» и «мучача». Очевидно, женский вопрос для него стоял весьма остро. Жить не на что.
— Избавьте меня от него, — не оглядываясь, попросила Эрика.
Максимов привлек упирающегося пасынка Боливара поближе и тихо поинтересовался на хорошем испанском:
— Парень, хочешь проблем с русской мафией? Считай, что ты их уже получил.
Латинос, конечно же, газет не читал, но телевизор наверняка смотрел. Побледнел так, что лицом слился с лунным светом, затопившим зал.
Максимов отпустил его руку. Парень гордо встряхнул пуделиными кудряшками и моментально исчез.
В рюмке еще оставался коньяк, и Максимов им перебил неприятный осадок, оставшийся после краткого общения с латиноамериканцем.
— Что ты ему сказал, Макс? — поинтересовалась Эрика, повернувшись вполоборота.
— Понимаешь, раньше все боялись наших танковых дивизий, а теперь дрожат коленками, стоит упомянуть «братков». Как видишь, СССР нет, а угроза существует.
Для Эрики слово «братки» прозвучало как «братья». Максимов намеренно не употребил английский эквивалент, и Эрика все массой европейского снобизма провалилась в западню.
— «Братья»? Впервые слышу. Что это такое?
— Предупреждаю, это секретная информация, не для печати. — Максимов выдержал паузу и с непроницаемым лицом продолжил: «Братья» — это спецкоманды «первого удара». Сформированы по личному приказу Андропова из числа бывших уголовников. Они внедрены к вам под видом криминальных банд. Сейчас занимаются рэкетом, чтобы самим себя обеспечивать. А начнется большая война, они себя покажут! Терять им же нечего. Дома их ждут ГУЛАГ или расстрел.
— Не может быть! — выдохнула Эрика.
— Почему? Ты про русские штрафные батальоны слышала?
Эрика, не задумываясь, кивнула.
«А как не знать! — подумал Максимов. — Про то, что мы выиграли войну только благодаря штрафбатам, в перестройку горланили все демократические борзописцы. А западная пресса охотно это дерьмо перепечатывала».
— Вот «братья» и есть те же штрафные батальоны. Только состоят из диверсантов, круче ваших коммандос раз в сто. — Он с удовольствием захлопнул ловушку.
В лучших традициях идеологической войны ложь, смешанная с правдой, породила сенсацию.
Больше всего его порадовало не немое удивление Эрики, а коварное молчание Карины. Притаившись за его плечом, она все слышала, но не вмешивалась.
— Это правда? — Эрика не спускала с его лица пытливого взгляда.
— Абсолютная, — уверенно заявил Максимов. Эрика на секунду задумалась, потом просветлела лицом.
— Все. — Она пристукнула ладошкой по стойке. — Я покупаю эксклюзив на эту информацию. И не вздумай отказать!
— Макс, не продешеви, — подкинула из-за плеча Карина.
— Да, сколько заплатите? — включился в игру Максимов.
Свет в зале из лунного стал багрово-красным. Из динамиков под потолком ударили первые аккорды танго.
— О! — Эрика вскинула палец. — Плачу танцем.
Максимов почувствовал себя вкладчиком «МММ» в день ареста Мавроди.
«Черт, а как все хорошо начиналось! — мелькнула грустная мысль. — Но хитрая лисичка сиганула через капкан, и он клацнул на ноге охотника. Хоть вой, а пляши».
Он встал, подал руку Эрике, помогая спуститься с высокого табурета.
