— На Маяковку — туда. — Владимир показал за спину Белова. — Но нам пока туда не надо. Смотри. — Владимир указал на прямоугольные следы на толстом слое цементной пыли. — Мешки лежали. Перекур тут устраивали. Ладно, гуляем дальше.
Белов обратил внимание, что лицо у Владимира заострилось от злости. Но ничего спросить не успел. Владимир развернулся и быстро пошел вперед.
Метров через тридцать остановился и первым исчез в разломе между ребристых блоков. Получилось так легко, будто свернул за угол на хорошо знакомой улице.
— Плавать умеешь? — раздался его голос, когда Белов протиснулся в пролом.
— Владимир осветил своим фонариком низкий потолок.
— Где мы? — с трудом выдавил Белов. Этот коллектор был значительно ниже и уже, по серым стенам тянулись толстые жилы кабеля.
— Он идет параллельно Бронной. То ли из Патриарших прудов подтекает, то ли из трубы, но вода здесь стоит всегда. — Владимир посветил вперед. Луч выхватил черную воду. — И всем это по фигу. Сначала по колено будет, потом — по это самое. А дальше… Монах?
— По грудь, не выше.
— Точно?
— Брюс божился. Мне с вами? — с затаенной надеждой спросил он.
— Вали к лебедке, — милостиво разрешил Владимир. — Брюс там ждет?
— А где ему еще быть? — удивился Монах.
— Охламоны, — беззлобно проворчал Владимир. — Вас бы хоть на неделю в Кремлевский полк, быстро научились бы по уставу отвечать.
— Зато мы ножиком работать умеем, — не сдался Монах.
— Свободен! — отрезал Владимир. Оглянулся на Белова и молча вошел в воду.
Прошли три, сектора, пока вода не добралась до плеч, Белов по примеру Владимира вытянул вверх руку, спасая пистолет и фонарик от воды.
— Каково? — Владимир развернулся к Белову лицом. — Скажи спасибо, если сейчас не коротнет в кабелях. Рыбу током глушил?
— Зачем мы здесь бултыхаемся? — задыхаясь, выдавил Белов. Сколько ни общался со спецназовцами, столько убеждался, что понять их невозможно, таким надо родиться.
— Ты же хотел след взять. Вот я тебя по нему и веду. — Владимир подгребал свободной рукой, толкая себя вперед. — Сообразил, как они здесь мешки несли?
— Нет. — Белов давно уже утратил способность думать, реагировал на все, как загнанное животное.
— На камерах от машины! Накачали и проплыли с ними. Потом багром пошарим, обязательно резину найдем.
— Бред! — выдохнул Белов. По спине и груди бежали холодные струйки. Сапоги и штаны стали пудовыми гирями от набравшейся в них воды.
Владимир резко рванул в сторону. Встал на что-то на дне, высунувшись по пояс. Протянул руку Белову, подтянул к себе.
— Стой и не шевелись.
Белов нащупал ногами опору, встал, вцепившись в плечо Владимира.
— Теперь туда. — Указал на желоб с ржавыми скобами, вертикально уходящий вверх. — Водосток — последний ярус. Там тебя ждет сюрприз номер четыре.
Владимир осторожно двинулся вперед. Дойдя до желоба, оглянулся, дождался Белова, лишь потом полез вверх.
Белов зажмурился, спасаясь от потоков слизи и воды, стекавшей с робы Владимира, и из последних сил стал карабкаться вверх.
— Еще чуть-чуть. А ты молодец, мужик, — приободрил его Владимир, похлопав по плечу.
— Пошли, — выдохнул Белов, покачиваясь на ватных ногах.
Чем дальше шли по грязному, низкому ходу, разбитому на равные промежутки прорывающимся сквозь решетки светом, тем явственнее ощущался сладковатый помойный запах.
Белов сплюнул вязкую слюну. Легче не стало. Запах забивался в ноздри, лип к потному лицу.
— Собака что ли сдохла? — прохрипел он, остановившись. Оперся рукой о стену. Она была теплая, с толстым слоем спекшейся грязи.
— Сейчас увидишь, — пообещал Владимир. — Эй, Брюс, это я иду! — крикнул он.
— Вижу, что орать. — В десяти метрах от них в сетке падающего сверху света возникла низкорослая фигура.
Белов сделал над собой усилие и пошел, с трудом переставляя ноги.
— Где? — спросил своего бойца Владимир.
— Тут. — Брюс, очевидно, прозванный так за монгольскую внешность в честь героя гонконгских боевиков, отступил в сторону, освобождая вход в отвилок.
Запах шел именно оттуда. Белову показалось, что он кожей ощущает его тугие, вязкие волны.
— Куда потом ушли? — Владимир замер на пороге.
— До следующего люка. — Брюс махнул рукой. — Там следов навалом. Через люк — во двор. Я смотрел — стройка, жильцов нет.
— Молодец, — кивнул ему Владимир. — Пойдем, полюбуемся. — Он впервые за все время пропустил Белова вперед.
Короткий отвилок привел на круглую площадку, метров пять в диаметре. Потолок здесь был высокий, затянутый сверху толстой решеткой. По периметру стен чернели входы в другие отвилки. Большего в полумраке рассмотреть не удалось. Пришлось включить фонарик.
Увидев то, что было на полу, Белов дрогнул, луч света косо ушел вверх. Владимир включил свой, твердой рукой направил луч на пол.
— Смотри! — приказал он хриплым голосом. Пять трупов лежали в ряд. В свете фонарика, четко выделяясь на фоне алого месива, белели кости черепа и кисти рук.
Владимир вышел из-за спины остолбеневшего Белова, обошел трупы, продолжая держать их в круге света.
— Я такого в Чечне насмотрелся, Игорь Иванович, — вкрадчиво произнес Владимир. — А тебе по кайфу? Такие, блин, у вас тут учения! — Он резко вскинул фонарик, ударив светом в глаза Белову.
Ноги у того подкосились, он рухнул на колени, успев одной рукой опереться на руку. Затряс головой, словно приходя в себя после нокдауна. Горло сдавило стальным обручем.
— Бляди! — простонал Белов и захлебнулся кашлем.
Владимир молчал, воткнув ему в лицо луч фонарика. Потом скользнул им по трупам у своих ног.
— Выходит, не знал, — сказал он тихо. — Поэтому я твоего гаденыша сюда и не повел. Я бы его, суку, по стенам здесь размазал! Учения… Конспиратор!
Белов застонал от боли, распирающей виски. Сел, поджав под себя одну ногу.
Крайнее слева тело, показалось, зашевелилось. Из-под куртки вынырнула толстая крыса, уселась на груди трупа, зло блеснула глазками и принялась вытирать морду, измазанную красными сгустками.
— Твою мать! — прошипел Владимир и срезал ее ударом ноги.
Писк и тугой удар маленького тельца о стену. Это было последнее, что услышал Белов.
* * *
После смрада подземелья воздух показался невероятно свежим и чистым. Пахло летом.
Через нос в голову ударила тягучая боль. Белов поморщился и открыл глаза. Он машинально поднял руку, столкнувшись с чьими-то жесткими пальцами. Вздрогнул, попытался встать.
