– Вымогатель, – сердито отозвалась я.
– Вовсе нет, – засмеялся собеседник, – честно отрабатываю
гонорар, сами платите. Вот сейчас, к примеру, вполне можете ничего не давать.
– Но как же я тогда узнаю продолжение!
– Верно. Значит, платишь за свое любопытство, – подвел итог
гример.
– Ну-ка, честный человек, заканчивайте рассказ! – велела я.
– В принципе я действительно подобрался к самому концу, –
улыбнулся Женя…
Узнав о своей откровенности, Алиса испугалась. Но еще больше
ее напрягла мысль о том, что к Жене могут приехать из интерната. Спустя неделю
после памятного разговора «жена» сказала «мужу»:
– Уезжаю от тебя, спасибо за помощь.
– Куда денешься? – полюбопытствовал гример.
Алиса замялась, потом с неохотой ответила:
– К мужику перебираюсь. Надеюсь, не ревнуешь?
Евгений сообразил, что девушка не хочет сообщать свои новые
координаты, и кивнул.
– Совет тебе да любовь. Если понадоблюсь, знаешь, где меня
найти…
После этого рассказчик надолго замолчал.
– И больше вы с ней не встречались? – уточнила я.
– Почему? Сталкивались.
– Где же?
Женя почесал переносицу.
– Алиска все мечтает на телевидение попасть, по тусовкам
шляется, вот там и пересекались. Москва на самом деле маленькая. А еще она пару
раз у меня ночевала.
– Зачем?
Гример ухмыльнулся:
– Ну, насколько понял, мать ее до сих пор жива, Алиска
боится в свою комнату возвращаться. Даже не сдает жилплощадь, чтобы на ее след
не вышли. По мужикам она устраивается, то у одного поживет, то у другого,
только иногда облом случается. Выгонит ее очередная любовь, не на вокзал же ей
тащиться… Сюда едет, просится пожить. Я пускаю.
– Добрый!
– Мне надо быть женатым.
– Понятно.
– Алиска долго тут не задерживается, на три-четыре дня. Но в
последнее время не появлялась.
– Не знаете, где она жила?
Женя кивнул:
– Говорил же, Москва маленькая. С одной стороны, Ирка
Самсонова, «вешалка» одна, насплетничала. Я ее красил, гляжу, Алиска идет, ну,
помахали друг другу, а Ира и давай болтать: «Виноградову знаешь? Она лесбиянкой
стала. Во как! В двустволку превратилась, и с мужиками, и с бабами живет». А
еще…
Женя остановился и уставился на меня.
– Хватит! – возмутилась я. – И так хороший куш получил, еще
не отработал. Надо совесть иметь! Хотя человек, способный за деньги выбалтывать
чужие тайны, навряд ли слышал о таком понятии, как совесть.
Евгений прищурился.
– Бабу, покупающую за бабки чужие тайны, тоже нельзя назвать
образцом порядочности. Это раз. Два: вы желали кой-чего разузнать, я нуждаюсь в
деньжатах, мы нашли друг друга. В-третьих, сейчас не просил добавку, просто
выдержал эффектную паузу. Так всегда на сцене делают перед кульминацией. Вы
что, в театр не ходите?
– Не отвлекайтесь!
– Последнее время Алиса жила у Риты Секридовой.
– Дальше!
Женя торжественно продолжил:
– А Секридовой Маргарита стала не с рождения, она замуж
вышла. И как ее девичья фамилия?
Тут он снова театрально умолк, но я испортила гримеру
«выступление»:
– Волкова. Секридова дочь Петра и Анны.
Евгений разинул рот, потом по-детски обиженно протянул:
– Откуда вы знаете?
– Отдавайте обратно деньги, объясню, – стараясь не
рассмеяться, сказала я.
– Спасибо, обойдусь, – не оценил шутку собеседник.
– Еще пара вопросов. Почему Алиса поселилась у Риты?
Гример скривился.
– Точно мне неизвестно, но думаю, она полагает, что мать
права: Маргарита знает об ограблении и прячет богатство. Алиске очень бабки
нужны, она даже у меня пыталась одолжить. Хочет комнату в коммуналке продать,
доплатить и «однушку» купить. А еще ей вроде пообещали место на телевидении, но
надо взятку дать… Ой, тише!
– Что случилось? – удивилась я.
– Вроде дверь входная скрипнула? – шепотом спросил Женя.
– Нет, – понизила голос и я.
– Тсс! Точно! – прошипел Женя. – Это Алиска пришла, у нее
ключ остался. Фу, нехорошо получилось. Посидите тут, я выйду и попробую уладить
дело.
– Мне очень нужна Алиса.
– Хорошо, хорошо, только сначала я с ней поговорю, а вы не
высовывайтесь, пока не позову, – очень тихо сказал Евгений и выскользнул в
прихожую.
Сначала в квартире стояла тишина, потом раздался глухой
звук, словно на пол свалился мешок картошки. Я вскочила, на цыпочках дошла до
двери и выглянула в коридор. Увиденная картина заставила остолбенеть.
Евгений, широко раскинув руки и ноги, лежал на полу, над
ним, спиной ко мне, склонилась полная фигура в темном пальто. Рядом с
распростертым телом гримера стояла отчего-то знакомая сумка.
Я втянула голову назад в кухню, похвалила себя за то, что
сдержала вопль страха и удивления, а потом растерялась. Что делать теперь?
Не успело прийти решение, как в проеме кухонной двери
возникла та самая фигура. Пару секунд мы молча смотрели друг на друга, потом
одновременно воскликнули:
– Это вы? – и замолчали.
– Что вы здесь делаете? – отмерла первой нежданная гостья.
– Где Женя? – промямлила я.
– У него стало плохо с сердцем, – сладко улыбнулась тетка, –
хочу лекарство дать.
Продолжая сохранять на лице самое ласковое выражение, дама
начала приближаться ко мне, я пошарила рукой по кухонному столику, нащупала
какую-то банку и, ощущая себя мышью, к которой протягивает лапу с острыми
когтями кошка, швырнула находку в надвигающуюся беду. Честно говоря, это был
жест отчаяния. До сих пор мне ни разу не удавалось попасть скомканным листом
бумаги в мусорную корзину, даже если та находилась в полуметре от
«баскетболистки». Но сейчас случилось неожиданное.
