Иван снова испуганно ойкнул.
– Простите, не хотел мешать, думал, тут никого. Ночью не
решился в город идти, надумал чуток подремать, а уж потом в путь-дорогу.
Я удивилась, оставила попытки развязать шнурки, оглядела
садовника и тут только в ярком свете луны, освещавшей комнату через
незанавешенное окно, увидела у ног Ивана чемодан, перехваченный веревкой.
– Куда собрался? – не сдержала я любопытства. – Да еще с
саквояжем…
– Один поеду, – тяжело вздохнул мужик, – никаких приятелей
не имею. Я, Дарь Иванна, с чурками, которые по всему поселку дома ремонтируют,
не дружу, я не Степка.
– Степка?
– Степан Михайлович, – с невероятной горечью пояснил Иван, –
прораб с шестого участка. Там раньше Днепров жил, да его конкуренты насмерть
пристрелили, жена домик продала, новые хозява старое здание снесли, теперь свое
строят, а Степан, тьфу, Михайлович работягами руководит. Ясное дело, он с
образованием, училище заканчивал. Да уж! Вот у него друзей-приятелей грузовик.
И Ахмед, и Махмуд, и Олег, и Сашка, и, наверное, Саквояж ваш. Вот Степка с
Саквояжем может раскатывать, а я так умотаюсь.
Произнеся речь, Иван опять вздохнул и уставился на луну.
– Ишь, как светит, – неожиданно отметил он, – прям выть
хочется, волком.
Я попыталась разобраться в происходящем.
– Постой, ты увольняешься?
– Ага, – кивнул садовник.
– С ума сошел!
– Наоборот, – решительно ответил Иван, – шибко поумнел.
Прощевайте, Дарь Иванна. Жаль мне, конечно, вас бросать, да и цветы погибнут,
крокусы, ирисы… Эх!
Я встала с кровати и плюхнулась в кресло.
– Ваня, немедленно объясни, что случилось.
– Да ниче, нормально.
– Совсем ненормально! Так не увольняются.
– А как надо?
– Предупредить заранее, получить зарплату, – сердито
принялась я объяснять мужику правила поведения. – Вот вы с Ирой уедете, а мы
как? Да что случилось, в конце концов?
– Ирка вам останется, – мрачно заявил Иван, – один убегаю.
– Ты решил бросить жену? Она не знает о твоих планах?
Иван скривился, потом полез за пазуху, вытащил смятый листок
и промямлил:
– Вот, письмо написал, думал на подушке оставить.
– Давай сюда, – отбросив в сторону хорошее воспитание вкупе
с деликатностью, велела я, – сейчас прочитаю.
Иван понуро опустил голову на грудь, а я начала разбирать
текст, нацарапанный карандашом. Чтобы лучше понять содержание, пришлось
озвучивать его вслух – наш садовник не в ладах с грамматикой, знаков препинания
он не ставит и заглавными буквами не пользуется.
– «Ирка… ты… Степка… про… пра… пре…» Ничего не понимаю! А ну
читай сам, вслух.
– «Ирка, ты выбрала Степку, прощай, неохота мешать, раз сама
решила. Да и для здоровья плохо, уже рога отросли, теперь не знаю, к какому
врачу идти», – на едином дыхании выпалил садовник.
Я замерла с открытым ртом, пытаясь переварить информацию.
– Дарь Иванна, – подал голос Иван. – Вы не в курсе, какой
доктор у человека лишнее отпиливает?
– Хирург, – машинально ответила я и тут же добавила: – Но в
нашем организме ненужных деталей нет. Наука сейчас уверена, что даже аппендикс
необходим. Конечно, в случае воспаления его удалят.
– Скажите пожалуйста… – потряс кудлатой башкой Иван. –
Значит, не следует идти на операцию?
– Только по жизненным показаниям, – кивнула я. – Лучше не
ставить над собой эксперименты. Но, Ваня, пойми меня правильно, опухоль следует
вырезать незамедлительно! Что случилось? Ты заболел?
– А рога? – вопросом на вопрос ответил садовник. – С ними-то
как?
– Рога? – растерянно поинтересовалась я.
– Ну да, – тихо продолжил Иван, – они самые.
– Ваня, по-моему, тебе следует немедленно лечь спать. Ты
опять на ночь ужастик про чудовищ с Марса смотрел?
– Не, Дарь Иванна, – грустно ответил садовник, – про
настоящие рога толкую, как у оленя.
Я постаралась сохранить спокойствие. В конце концов, Иван
милый человек, хороший садовник и муж Ирки, следовательно, он нам почти
родственник. Если с живущим рядом с тобой человеком стряслась беда, следует ему
помочь. Еще очень хорошо знаю: с психами не спорят, с ними соглашаются, вызвав
тайком врача. Ну и как мне поступить? Ваня явно не в себе. Выбежать из комнаты
с воплем: «Помогите, он сошел с ума» – неприлично, да и опасно. Иван молодой,
сильный мужчина, он легко справится с хозяйкой. Может, попытаться воспользоваться
звонком? В свое время мы сделали в доме сигнализацию – нажимаешь на
пластмассовую штучку, похожую на самый обычный выключатель, и у Ирки в комнате
раздается сигнал. По идее, услыхав его, домработница должна идти к тому, кто
ждет помощи, но мы ни разу не использовали звонок, я даже не знаю, работает он
или нет.
Судорожно оглядевшись по сторонам, я увидела нужную клавишу,
очень удобно расположенную на расстоянии вытянутой руки.
– Ваня! – с фальшивым изумлением воскликнула я. – Ты тут про
оленей все время рассказываешь, а к нам во двор как раз один зашел!
– Где? – вскочил из кресла садовник. – Не вижу.
– К окну подойди, – посоветовала я.
Дождалась, пока простодушный Иван высунется наружу, потыкала
в звонок и, не услыхав никаких звуков, приуныла. Плохо дело, укладывать на
боковую спятившего Ивана придется самостоятельно.
Глава 28
– Никого там нет, – с разочарованием сказал Ваня, отходя от
подоконника, – вы куст за оленя приняли. А ведь у него рога не спиливают.
– У кого? – заулыбалась я. – Ты, Ванечка, устраивайся
поудобнее на диванчике, подсунь под голову подушечку!
– Спасибо, – грустно улыбнулся садовник, – только я об
оленях толкую.
Я слегка взбодрилась. Если спятившему Ивану приспичило
потрепаться о милых парнокопытных, то с удовольствием поддержу беседу. Главное,
продержаться до утра, а там домашние проснутся и придут на помощь.
– Ваня, – защебетала я, – олешки рожки сбрасывают сами.
– Как? – заинтересовался садовник. – Они ж из башки растут!
