Глава 6
Я заказала еще кофе, выпила его и снова попыталась
соединиться с Алисой. Шесть, семь, восемь… Минуточку! Номер внезапно показался
знакомым. Я нажала на кнопку и обозлилась до невероятности. Ну, Рита, погоди!
Думаешь, обманула? Сейчас узнаешь, где зимуют пингвины!
– Алло! – опять весело откликнулась Секридова.
– Это Даша.
– Которая?
– Та, что с шубой. Верни шиншиллу!
– Тебя заклинило? Говори с Алисой.
– Врунья!
– Кто? – обиженно воскликнула Секридова.
– Ты. Чей телефон мне дала?
– Алискин. Домашний.
– Ты мне продиктовала свой собственный домашний номер.
Думала, я его не знаю? Ошиблась, дорогуша.
– Правильно. Мы вместе живем.
– В одной квартире?
– Ага.
– Алиса не подходит к телефону, – растерянно ответила я.
– Дрыхнет небось.
– Сейчас полтретьего, люди уже пообедали.
– И чего? – удивилась Рита.
Действительно, совершенно обычное дело – храпеть до
полдника.
– Алиска утром приперлась, – продолжила Рита, – у нее
сегодня эфир вечером, вот и давит подушку.
– А ты сейчас где?
– На работе.
– С прыщами?
– Они прошли.
– Хорошо, – протянула я. – Теперь скажи, ты шубу не видела?
– Опять двадцать пять! Сказано – нет.
– Я ведь не обвиняю тебя в краже.
– И на том спасибо.
– Просто подумала, может, на вешалке манто висит.
– Ничего нового там утром не было, – недовольно ответила
Рита. – Езжай к Алиске, с нее и спрашивай. Она ваще такая…
– Какая?
– Ну… безголовая. И поддать способна.
– Ясно, давай адрес, – потребовала я.
Огромный серый дом вытянулся вдоль Солянки. Я никак не могла
найти место для парковки, пришлось слегка нарушить правила – бросить машину за
знаком «Остановка запрещена». Очень хорошо понимаю желание городских властей
наказать тех, кто плюет на всякие ограничения, но тогда сделайте для людей
подземные парковки, и никто не захочет оставлять свои «лошадки» где попало. Ну
как поступить автовладельцу, если везде торчат запрещающие круги? Мне сейчас
следовало устроить машину у метро, на площади, а потом идти два километра
пешком. Интересно, есть ли в столице люди, четко выполняющие все предписания
гаишников?
Побоявшись воспользоваться лифтом, похожим на мыльницу,
засунутую в клетку для попугая, я пошла вверх пешком по нескончаемым пролетам.
Квартира восемь оказалась на последнем, четвертом этаже. Дыша, словно марафонец
в конце дистанции, я нажала на звонок. Похоже, Зайка права, нам всем следует
начать вести правильный образ жизни. Может, и впрямь бросить курить?
Алиса не торопилась в прихожую, я упорно давила на
коричневую кнопку, слушая, как за створкой заливается электрический «соловей».
Потом, потеряв терпение, стукнула кулаком по ободранной деревяшке. Внезапно
дверь приоткрылась. Я вошла в темную, пахнущую дорогими духами прихожую и
крикнула:
– Алиса, ку-ку! Не бойтесь, ваш адрес мне дала Рита.
В апартаментах стояла напряженная тишина. Я огляделась.
Раньше, в советские времена, журналисты любили употреблять в статьях про разные
западные города фразу: «Нью-Йорк (Париж, Лондон, Вена) – город контрастов, нищета
тут мирно уживается с богатством». Так вот, про прихожую, в которой я сейчас
стояла, хотелось сказать именно эти слова.
Темный, грязный пол из плохо подогнанного паркета,
затрапезный резиновый коврик у двери и пара дорогих кожаных сапог на тонких каблуках.
Стены с засаленными обоями, роль вешалки исполняют простые железные крючки, а
на одном из них – красивое черное велюровое пальто, за которое заплачено не
меньше тридцати тысяч рублей. Колченогий комод, потерявший от дряхлости
первоначальный цвет и половину фурнитуры, на растрескавшийся шпон столешницы
которого небрежно брошены дорогущие лайковые перчатки, а на банкетке с
поеденной молью бархатной обивкой маячит модная сумочка. Очень хорошо знаю,
сколько стоит аксессуар, недавно боролась около прилавка с собственной жабой,
глядя на милый ридикюльчик. Мое земноводное победило, я ушла домой, так и не
купив неоправданно дорогую штучку, а вот Алиса порадовала себя.
Отчего я решила, что сумочка из телячьей кожи принадлежит
радиоведущей? Да потому, что на ручке болтался брелок со стальной буквой «А».
– Алиса! – заорала я. – Проснитесь! Ау! Отзовитесь! Вы где?
Я прошла по коридору, толкнула первую попавшуюся по дороге
дверь. Открылась захламленная комната: обшарпанная мебель, грязные тряпки
вместо занавесок, простецкий телевизор, допотопное трюмо и… шикарное вечернее
платье, свисающее со стула. На протертом ковре валялось три туфли. Две черные
замшевые, и одна ярко-красная, с мыском, украшенным бантиком. Кроватью для
хозяйки норы служил диван, постельное белье смотрелось ужасно – похоже, его не
стирали ни разу со дня покупки.
– Алиса, – позвала я, – Алиса, ау!
Спальня явно была пустой. Я пошла дальше, ноги привели в
другую комнату, столь же грязную и неубранную, как первая, и вновь безлюдную.
Испытывая некоторое разочарование, я изучила неожиданно чистую кухню. Очевидно,
девицы не утруждали себя готовкой, да и вообще редко заглядывали сюда. Затем
проверила ванную и даже туалет и констатировала: дома никого нет.
Я постояла пару минут в задумчивости, потом позвонила Рите.
– Это Даша.
– Ну, что опять?
– Приехала к Алисе.
– Отлично.
– Ее нет.
– Значит, ушла.
– Куда?
– Понятия не имею.
– Она не делилась с вами планами?
– С какого такого счастья?
– Вроде вместе живете.
– Вот уж не повод для отчетов.
– Можно мне поискать шубу?
– Где? – удивилась Рита.
