Бывшему начальнику зоны пришлось отсидеть огромный срок,
вышел он на свободу совсем немолодым человеком и отправился в глухой угол
Подмосковья, устроился на плохо оплачиваемую работу, получил комнатенку в
общежитии и начал влачить жалкое существование. Трезвый мужчина, пусть даже в
возрасте и с криминальным прошлым, был огромной редкостью в городке, где пили
чуть ли не грудные младенцы, поэтому к Дегтяреву стали подкатываться местные
невесты. Но бывший начальник зоны хотел лишь одного – спокойной жизни, жениться
он не собирался, и скоро его оставили в покое, дав прозвище Немой. Дегтярев и
впрямь постоянно молчал. Липе он о себе не напоминал, полагал, что у сестры
собственная жизнь, дети, внуки, навряд ли она обрадуется призраку.
Скорее всего, Александр Михайлович жил бы себе тихо до конца
дней, но неожиданно он начал сильно кашлять и впервые за долгие годы отправился
к врачу. Местный эскулап велел ехать в районный центр, а уж там огорошили: рак.
– Конечно, можно вас поместить к нам, – сообщил
онколог, – но возможности райбольницы ограничены, отправляйтесь, голубчик,
в Москву, там даже вылечить смогут.
Александр Михайлович вышел на улицу, глянул на яркое солнце
и внезапно понял: он очень не хочет умирать. Поколебавшись пару дней, мужчина
поехал в столицу, он искренно надеялся, что сестра жива, обитает на прежнем
месте и поможет ему.
Так и вышло, Липа пожалела брата, Дегтярев встал на учет в
онкологический диспансер, и его активно начали лечить. Вначале болезнь вроде
пошла на убыль, но потом набросилась с удвоенной силой, и тут врач сказал:
– Есть одно средство, но оно бешеных денег стоит!
Может, попытаетесь деньги достать? Коли цикл уколов пройдете, проживете еще
пару годков.
И Дегтярев дрогнул, пошел к бывшим любовницам, надумал
напомнить о себе и стребовать отданные на хранение ценности. Он, конечно,
понимал, что шансов мало, но надежда ведь умирает последней, может, кто из
теток еще жив и хранит золото? Александру Михайловичу очень, очень хотелось
ходить по земле.
Дегтярев сначала поехал к той женщине, которая была первой в
его списке, нашел нужную улицу и ахнул. Дом номер пять исчез, впрочем, никаких
других зданий тоже не было, все снесли. На этом месте высился огромный торговый
центр. Жителей расселили в разные районы, произошло это довольно давно, и
опечаленный Александр Михайлович отправился по другому адресу. Здесь его снова
ожидало горькое разочарование. Нет, дом сохранился, и в нужной квартире
оказались вполне милые люди, которые приветливо сообщили Александру
Михайловичу:
– Ваша знакомая давно уехала.
– Подскажите, куда? – не теряя надежды, спросил
Дегтярев.
– Не знаем, – радостно воскликнули хозяева, –
мы сюда вселились по цепочке, в результате многоступенчатого обмена, сходите в
милицию, может, там сведения остались.
Дегтярев приложил все возможные усилия и выяснил: тетка
укатила во Владивосток, обмен был затеян не вчера, следы очередной любовницы
затерялись во тьме прошедших годов.
Сжав зубы, Александр Михайлович ринулся на поиски третьей
«жены», но та оказалась на кладбище, под скромной могильной плитой. Четвертой
тоже не было уже в живых, в ее квартире хозяйничала родственница покойной.
Дегтярев, явившийся на разведку, вынужден был старательно отбиваться от тетки,
пытавшейся понять, кем приходится Светлане беззубый мужик, появившийся невесть
откуда. Хорошо хоть, Дегтярев первым начал расспросы и понял, что настырная
баба – родня его любовницы со стороны умершего мужа.
– Я троюродный брат, – живо сориентировался
он, – по линии матери Светланы.
Тетка всплакнула, вынула бутылку водки и предложила:
– Помянем бедняжку.
Александр Михайлович оглядел бедно обставленную комнатенку и
осторожно спросил у лихо опрокинувшей рюмку женщины:
– Небогато Света жила?
– Так откуда ж деньгам взяться? – запричитала
тетка. – Мужики сволочи, один ребеночка сделал и удрал, второй тоже
ускакал, как про беременность услышал, хорошо хоть, Светка аборт сделала,
третий пил, гулял, четвертый ваще мерзавец! Никто жениться не хотел, один мой
брат в загс ее отвел, только он, подонок, из судимых. Ох, беда, недолго с ним
Света пожила, померла, а братца снова за решетку упрятали, большой срок мотает!
Потом баба, понизив голос, прошептала:
– Он ее и убил!
– Кто и кого? – вздрогнул Александр Михайлович.
– Мой брат, Светку избил до смерти, из ревности, –
заплакала тетка, – Светочка такая хорошая была, веселая, никогда не
унывала, не жадная, мне подарки делала, вот теперь мы с ее дочерью Лидкой
вместе живем. На гнутые медяшки. Откуда достатку взяться? Лиде одеться хочется,
а средств нет!
Александр Михайлович вздрогнул, услыхав о дочери Светланы,
хотел было поинтересоваться, сколько той лет, но потом решил, что подобная
информация будет для него лишней, у бывшей любовницы, судя по рассказам тетки,
мужики не переводились, кто-то другой, а не Дегтярев, сделал ей ребенка. И
потом, ну выяснит он, что тут живет его кровиночка, и что? Александр Михайлович
не желал такого открытия, надо было сматываться. Бывший начальник зоны в
последний раз оглядел почти нищенскую обстановку. Нет, хозяйка не врет, она же
не знала, что Дегтярев явится к ней с визитом, и, следовательно, не могла
спрятать накопленное добро. И потом, предположим, под кроватью стоят чемоданы с
добром. Но стены, обклеенные дорогими обоями, потолки с лепниной и красивую
мебель с чужих глаз не уберешь. А хоромы тетки выглядели чистенько, но убого,
из обстановки в «зале» имелся обшарпанный буфет, трехстворчатый покосившийся
шифоньер, колченогий стол и диван с вытертой до потери цвета обивкой. Похоже,
что Света не растратила данное ей на хранение богатство, но где оно спрятано,
узнать невозможно.
У Дегтярева остался последний шанс, он поехал к той женщине,
которая стояла особняком среди всех его любовниц.
