– Ох и тяжело с тобой, – укорила Нинель, –
дело выеденного яйца не стоит! У меня полно знакомых, в отличие от тебя,
общаюсь с самыми разными людьми, встречаются среди них некие дамочки, замужние.
Получит такая фря от любовника сувенирчик и не знает, что с ним делать. Домой
тащить опасно. Конечно, большинство богатых мужиков и не помнят своих подарков
бабам, но попадаются чересчур внимательные. Они-то и могут спросить: «А это
откуда?» И что ответить? Потом, многие люди разбогатели после долгих лет
нищеты, они не забыли о лишениях и не разрешают супругам бесконтрольно тратить
семейные деньги. А тем охота пошнырять по магазинам, не слыша упреков.
Нинель схватила чашку, залпом осушила ее и закончила:
– А тут я. Шалунья приносит мне браслет, дескать, купи,
а я и говорю ей – пятьсот долларов. Штучка стоит почти в два раза дороже, но
свиристелке никогда ее за истинную цену не сдать, вот и приходится соглашаться,
пять сотен лучше, чем ничего.
Дальше – просто: несу тебе, ты отдаешь Сержу, он продает
золото, и все довольны. Сержик получил профит, ты отщипнула крошку, я пылинку,
дамочка имеет копеечки.
– Но отчего ты сама не хочешь относить Сержику
драгоценности? – удивилась Дуся.
Нинель скривилась.
– Серж знает, что у меня ничего такого отродясь не
было. Мой Федор, в отличие от твоего Ивана, добро в дом никогда не нес! Пока
Иван Павлович пополнял кубышку на черный день, Федор Михайлович развлекался, он
и сейчас загулять может, да чего я тебе рассказываю, знаешь все лучше меня!
Серж очень осторожен, он с абы каким продавцом связываться не станет, а у тебя
возьмет украшение без страха.
– Может, сами попытаемся торговлю начать? –
предложила Дуся.
– Не получится.
– Почему?
– Где клиентов искать? У Сержа их много, есть
постоянные, которые часто брильянты покупают. Нет, надо использовать Сержа, но
так, чтобы он не догадался. В конце концов, мы для него много сделали! –
стукнула кулаком по столу Нинель.
– Но я уже призналась: сундук пуст, – пыталась
отбиться от сомнительного, на ее взгляд, предприятия Евдокия.
– Не страшно, – не сдавалась Нинель, –
скажешь так: «Сержик, оставила кое-что совсем уж на черный день, вот он и
настал!»
Евдокия замолчала.
– И вы пошли на поводу у подруги? – удивленно
спросила я.
Кивок.
– Начали обманывать Сержа?
– Ну, это не ложь, – возмутилась Евдокия, –
просто маленькая хитрость. Жить надо, кушать, Милу одевать, учить. Но Сержику
правду рассказать никак не могу, он оскорбится до глубины души, и Нинель
подведу. Кстати, никаких проблем у нас не было, пока ты, деточка, не появилась.
Сделай одолжение, не выдавай меня, а?
– Хорошо, только дайте телефон Нинели, –
потребовала я.
Обрадованная тем, что «невеста» собирается молчать, Евдокия,
даже не поинтересовавшись, зачем мне понадобилась ее подружка, мгновенно
назвала необходимый номер.
Я откланялась, еще раз поклялась свято хранить тайну и пошла
к машине.
Ожидая, пока прогреется замерзший на улице «Пежо», я
оперлась на руль и призадумалась. Пожалуй, не стоит прямо вот так, с
бухты-барахты, наезжать на Нинель Митрофановну, нужно поразмыслить над
ситуацией. Да еще эта вешалка, которую мы с Сержем еле впихнули в машину,
сильно мешает мне. Значит, так, рулю в Ложкино, вытаскиваю горбунью, а потом
тщательно разрабатываю план действий.
Глава 18
У ворот меня тормознул охранник. Очень удивившись, я
опустила стекло.
– Толя, что случилось? Ты не узнал «Пежо»?
– Нет, Дарь Иванна, знаю вашу машину.
– Тогда в чем дело?
– Понимаете, – замямлил секъюрити, – дело
такое, собак очень люблю… у меня их трое… да… целая стая!
– Хочешь, чтобы Машка сделала им прививку, –
осенило меня, – без проблем, она по воскресеньям свободна. Насколько знаю,
ты живешь в двух шагах отсюда, приводи псов, и дело с концом, а теперь открывай
шлагбаум.
– Да не… не надо уколов.
– Говори живей, чего хочешь?
– Уж не обижайтесь.
– Не буду.
– Не побрезгуйте.
– Чем?!
Толя протянул пакет.
– Вот, небольшой подарок Бандюше, очень мне ваш пит по
душе, такой славный.
Мой нос ощутил знакомый запах, исходящий от кулька.
– Что ты решил передать Банди? – удивилась я.
– Так, ерунда, полкило колбаски, ливерной, свежей.
Только не ругайтесь, от души и чистого сердца, – покраснел страж ворот.
– Хорошо, – пожала я плечами и схватила кулек,
непременно вручу Бандику «собачью радость», только непонятно, с какой стати
Толя надумал подкармливать нашего пита.
Со скоростью больной черепахи я проехала по поселку и
уткнулась в родные ворота, пальцы нащупали пульт, нажали на кнопочку, но
железная решетка почему-то не сдвинулась с места. Я насторожилась: что
случилось? Мотор, приводящий в движение створку ворот, работает на
электричестве, а в Подмосковье часто выключают свет, и не надо думать, что при
свечах и керосиновых лампах сидят лишь жители умирающих деревень, в таких
поселках, как Ложкино, тоже частенько не зажигаются люстры и перестает бежать
вода из кранов. Оказавшись пару раз в подобной ситуации, мы купили автономный
генератор и теперь не испытываем проблем, лампочки на секунду гаснут, но потом
загораются вновь. Правда, теперь появилась новая головная боль – закупка
солярки, на которой работает «электростанция», но в жизни ничего идеального не
бывает. Вот почему в первую очередь я подумала не о перебоях со светом, а о
том, что мотор сломался и придется ставить новый. Угадайте, кому пришлось бы
ехать в контору и, тряся гарантийным талоном, требовать мастера? Поначалу я
помучилась бы, добиваясь бесплатной замены или починки системы, выслушала бы
жалобные речи об отсутствующих запасных частях и смертельно больных или уже
умерших механиках, но под конец, не надеясь на чудо, вынула бы из сумочки пару
купюр. И как вы понимаете, в таких случаях необходимые железки как по
волшебству материализуются, а нужный специалист, восстав из гроба, мчится ко
мне со скоростью ветра.
Повздыхав на разные лады, я вылезла из «Пежо» и пошла к
калитке, сейчас войду во двор и стану откатывать решетку, так сказать, ручным
способом.
