Дуся, испытывавшая некое неудобство из-за ситуации с
парнишкой, всячески выказывала ему свою любовь, поддерживала добрыми словами,
поощряла, так сказать, морально, материальную тяжесть взвалила на свои хрупкие
плечи Нинель. Впрочем, Лиля, третья подруга, тоже заботилась о Сереже как
могла. Правда, мальчик, которого дамы начали звать Сержем, никаких хлопот не
доставлял, он блестяще окончил Строгановское училище. Наверное, у парнишки
имелся талант, большинство студентов занимались с репетиторами и все равно
сыпались на экзаменах, а Серж получал за все творческие конкурсы пятерки.
Уже на первом курсе юноша начал подрабатывать, хватался за
любой заказ, а еще он оказался благородным человеком: закончив институт, съехал
назад в квартиру, где провел детство, но Нинель, Евдокию и Лилю не бросил, до
сих пор помогает старухам чем может.
– Видишь, какой Сержик замечательный, – закончила
рассказ Евдокия, – ему в жизни пришлось перенести много испытаний, и жена
нужна хорошая! Сумеешь сделать Сержа счастливым? Имей в виду, мы с Нинель и
Лилечкой придираться станем.
– Что же он вам просто так денег не дает? –
прищурилась я. – Отчего ваши драгоценности на продажу берет? Разве это
красиво?
Евдокия нахмурилась.
– Мне милостыни не надо, слава богу, не нищая. У Сержа
особых средств нет, и рад был бы мне вторую пенсию платить, но откуда ее взять?
Впрочем, я просто так ничего не возьму. И огромное спасибо Сержу, что
покупателей находит, время на меня тратит.
Я помолчала и осторожно спросила:
– Но я так поняла, что ваш золотой запас иссяк?
Евдокия кивнула.
– Увы, любой колодец имеет дно, последнее колечко
сдала.
– Так откуда ожерелье?
Старушка сгорбилась.
– Некрасиво получилось. Но, пойми правильно, Мила
растет, ей нужна хорошая одежда, еда, потом, девочка учится в институте, сама
не зарабатывает. Вот… поэтому…
– Откуда ожерелье?
Евдокия повздыхала, поохала и наконец призналась:
– Нинель дала.
– Зачем? И как оно к ней попало?
– Ну… хорошо, расскажу, но ты, душенька, Сержу ни
словечка. Нам перед ним стыдно будет, все нищета проклятая!
– Ладно, говорите.
Евдокия схватила край скатерти и, нервно заплетая бахрому в
косички, начала:
– Мое золотишко исчерпалось, я приуныла и пошла к
Нинель за советом.
На ум генеральше лезла всякая глупость. Может, продать
большую квартиру, приобрести маленькую в спальном районе, а на полученную
разницу ставить Милу на ноги? Или наняться нянькой в приличный дом?
Услыхав о планах подруги, Нинель покачала головой.
– Апартаменты – капитал, оставь их на крайний случай. В
прислуги тебя никто не возьмет, возраст не тот, да и не справишься с
обязанностями.
– Лифтершей сяду!
– Они гроши получают.
– В уборщицы наймусь.
– Не ерунди, – обозлилась Нинель, – найду
выход!
Слегка повеселевшая Дуся поехала домой, она знала: Нинель
Митрофановна сумеет придумать нечто замечательное, ведь лучшая подруга в
сложной ситуации всегда приходила на помощь.
Так и вышло. Спустя неделю Нинель явилась к Бордюг и
сказала:
– Серж знает, что ты все распродала?
– В общем, да, – кивнула Евдокия.
– Отнеси ему этот браслет, – велела Нинель.
– Какой красивый! – восхитилась Дуся.
– Верно, – согласилась Нинель, – жаль, не
мой.
– А чей?
– Вот этого не скажу.
– Почему? – удивилась Евдокия. – Откуда он у
тебя?
Нинель вытащила сигареты, закурила и, выпуская дым,
сообщила:
– Серж ведь занимается продажей ювелирных изделий?
– Ну да, – подтвердила Дуся, – он мне очень
помогал.
– И у него хорошая клиентура, – продолжила Нинель.
– Что ты говоришь! Значит, я не одна?
– Нет, конечно.
– Скажите, пожалуйста, – восхитилась Дуся, –
экое доброе сердце у юноши!
– Доброта здесь ни при чем, – отрезала
Никель, – Серж зарабатывает на комиссии.
– Это как?
– Берет колечко, продает за десять тысяч, а хозяйке
отдает семь, остальное забирает себе.
– Не может быть!
– Почему? – пожала плечами Нинель.
– Это спекуляция!
– Дуся, – засмеялась подруга, – очнись, иные
времена на дворе. Теперь это именуется коммерцией и весьма приветствуется.
Сержу ведь жить надо.
– Он художник!
– Бог мой! Малюет никому не нужные картины.
– И скульптор!
– Еще хуже, – захихикала Нинель, – сними
розовые очки. Сержик – торговец золотишком, делает он это тихо, не привлекая к
себе внимания, боится нарваться на скандал, поэтому вещи на реализацию берет
лишь у хороших знакомых либо по рекомендации. Думаешь, мало таких, как ты? На
век Сержа хватит! Мы по бедности продаем, другие по богатству покупают.
– Он хороший мальчик!
– Конечно, никто с этим не спорит, – вздохнула
Нинель, – но даже Иисус Христос, пока жил на земле, был вынужден
приобретать хлеб и одежду. Если Серж станет рассчитывать лишь на свое
творчество, он с голоду умрет. Неси ему браслет, скажи, желаешь получить за
него тысячу долларов.
– И что?
– Украшение стоит чуть дороже, – принялась
растолковывать Нинель суть операции малопонятливой подруге. – Серж вручит
тебе штуку.
– Не поняла, какую штуку? – разинула рот Евдокия.
Нинель хмыкнула.
– Извини, оговорилась, доллары получишь, отдашь мне
восемьсот.
– Но ты только что говорила про тысячу, –
напомнила Дуся.
– Верно, двести тебе останутся, вот он, хороший
заработок. Если в месяц ты три-четыре украшения пристроишь, уже здорово.
– Ничего не понимаю, – замотала головой Евдокия.
