В голове девушки мигом заработал калькулятор, она сразу
поняла, сколько стоит моя скромная замшевая сумочка, в какую сумму обошлись
серьги, перчатки, ботинки и куртка. Я не покупаю вещи с кричащими ярлыками
дорогих фирм, предпочитаю брать что поскромней, но, как ни странно, «безликая»
шмотка зачастую стоит дороже изделия того же производства, приукрашенного
именем модельера. Большинство людей сочтет мою одежду не стоящей внимания, и
это прекрасно, я вовсе не собираюсь пускать пыль в глаза. Однако встречаются
особы, способные мгновенно оценить то, что надето на Дашутку, и, похоже, Анечка
из их числа.
– Вы? – повторила она. – На кухню?
– Нет, душенька, – снисходительно пропела я,
старательно изображая из себя капризную особу, – конечно, нет. Слава богу,
нет необходимости бегать с подносом или толкаться у сковородки.
– Но наш охранник…
– Он идиот.
Аня хихикнула.
– Верно. Умный ведь не пойдет дверь сторожить. Так
зачем пожаловали?
Я улыбнулась.
– Увы, в наше время никому доверять нельзя, согласны?
Аня наклонила голову вправо.
– Может, и так.
– Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, надо
браться за него самой, – продолжила я.
– Это верно, – кивнула Аня.
– Вот поэтому я и пришла. Мне нужен шофер, требований
особых не выдвигаю, ищу женатого мужчину в возрасте от тридцати до сорока,
непьющего, несудимого, не наркомана, хорошего профессионала и честного
человека.
– А при чем тут мы? – изумилась Аня.
Я кокетливо прищурилась.
– Милая, вы не дали договорить. В бюро по
трудоустройству подобрали нужную кандидатуру, некий Александр Лактионов. В
качестве последнего места работы мужчина указал «Сладкую пиццу», он трудился у
вас на доставке заказов. Вот поэтому и приехала, хочу сама, без посредников, спросить:
Лактионов порядочный человек? Могу ему доверять? Можно впустить его в дом?
Аня нахмурилась.
– Лактионов?
– Да.
– Александр?
– Точно.
– И давно он от нас ушел?
– Точно не скажу.
– Сейчас гляну, – кивнула девушка и включила
компьютер. – Ларионов есть, но он Николай.
– Нет, не тот.
– Ясное дело, – улыбнулась Аня, – Ларькин
Михаил – упаковщик, Ломтев Олег – водитель, Лофорев Игорь – охранник. Больше
мужчин на «л» не имеем.
– Вы среди уволенных посмотрите.
– Там и смотрела, – кивнула Аня, – работающие
вам ни к чему.
– Точно нет?
– Стопудово, у нас как в аптеке, – пояснила
кадровичка, – а к тем, кто пиццы развозит, особые требования, их же люди в
дом впускают, не дай бог, пропадет чего – и на репутации фирмы пятно. Знаете,
какая нынче конкуренция.
– Что значит особые требования? – насторожилась я.
– Обязательно москвич, с постоянной пропиской, –
стала перечислять Аня, – рекомендации с предыдущего места работы,
безупречная анкета.
– А если человек судим?
Кадровичка замахала руками.
– Ни за что не возьму, мне геморрой не нужен,
уголовникам доверия нет.
– Даже отсидевшему и законно освободившемуся? Но это же
ущемление прав личности.
Аня скривилась.
– Не знаю, кому и что я прищемлю, только если у
человека в анамнезе отсидка, ему без шансов сюда попасть. Прямо, конечно, не
скажу: «Ты вор и пошел вон». Деликатненько сообщу: «Простите, вакансия занята,
оставьте координаты, позвоню, если место освободится».
– А вдруг вас обманут? Не сообщат правду?
Аня захихикала:
– Тут, около нас, районное отделение милиции находится,
его сотрудники пиццу уважают и с пятидесятипроцентной скидкой ее имеют. Если к
нам новый служащий нанимается, я ребят прошу, они его по компьютеру проверяют.
Претендентов сразу предупреждаю: «Лучше не врите, мы людей под микроскопом
изучаем».
– Пожалуйста, – взмолилась я, – поищите
Лактионова.
Аня задвигала мышкой и в конце концов вынесла вердикт:
– Мы десять лет на рынке и никогда не имели дело с
Александром Лактионовым. Гоните шофера вон, он врет, а маленькая ложь, как
известно, заслуживает большого недоверия.
Глава 8
Я вышла на улицу, поежилась от резкого ветра, потом обогнула
дом, вошла в пиццерию, увидела лишь одно свободное местечко, у стены, и
плюхнулась на пластиковое сиденье. Мигом подошла та же брюнетка.
– Что хотите?
– Пиццу, – лязгая зубами от озноба, попросила я.
– Какую?
– Самую вкусную, любую. На ваш вкус.
– С осьминогами и ананасами?
– Нет! Ни в коем случае.
– Тогда давайте ориентироваться на ваши
пристрастия, – улыбнулась официантка.
– С грибами есть?
– Конечно.
– Несите, и чай, желательно очень горячий.
Брюнетка пошла на кухню, а я попыталась привести мысли в
порядок. Александр Лактионов в «Сладкой пицце» не служил, Ане обманывать меня
нет никакого резона. С другой стороны, очень хорошо помню, что Лида, рассказывая
об истории своего знакомства с любимым, упомянула именно «Сладкую пиццу», я
запомнила это кретинское название. Значит… Что же это значит?
– Слышь, Таньк, – послышалось сбоку, –
восемнадцатый по вертикали! Эй, отзовись.
– Угу, – промычал кто-то, – говори.
Я повернула голову – чуть поодаль, на той же скамейке,
сидели две девчушки, лет четырнадцати, они наслаждались пиццей и заодно
отгадывали кроссворд.
– Ну, Таньк, внимание! Абориген Республики Саха, четыре
буквы.
Повисло молчание, потом Таня сообщила:
– Дура ты, Ленка, ясное дело, лось!
– Почему? – удивилась Лена.
– Он же «сахатый»
[6], –
гордо пояснила Таня, – неужели никогда не слышала, что лосей сахатыми
зовут.
