– Телефон Богоявленского.
– Координаты авторов не даем.
– Я журналистка.
– Тем более.
– Хочу сделать интервью.
– Пожалуйста.
– Тогда подскажите телефон.
– Приезжайте к нам, поговорим на месте.
– Но мне всего лишь нужен номер.
– Только при личной встрече.
– С ума сойти!
– Может, и так, но порядок заведен не мной. Так как, едете?
Я замялась.
– Э…
– До свиданья, – рявкнул нахал и отсоединился.
Глава 21
Есть люди, которые, потерпев неудачу, мигом складывают лапки
и, лопоча:
– Чего уж теперь поделать, – закрывают глаза и тихо идут ко
дну.
Но я принадлежу к иному психотипу. Помните сказочку про двух
лягушек, попавших в кувшин с молоком? Так вот, я, оказавшись в безвыходном
положении, обозлюсь, собью лапами кусок масла, выскочу наружу, потом вытащу из
емкости самостоятельно произведенный брусочек, принесу домой, намажу на хлеб и
выпью чай с бутербродами. Главное, рассердиться, и дело пойдет отлично.
Нахмурившись, я снова набрала номер «ОДД».
– Слушаю, – сказал вежливый голос.
– Ой, – запищала я, – здрассти.
– Добрый день.
– Я ваш курьер, Маша.
– И что?
– Так меня послали пакет отнести, а адрес не тот!
– Звони в службу доставки.
– Ой, телефон забыла.
– Наберут детей, потом мучаются, – в сердцах воскликнула
сотрудница, – ладно, соединяю с Виктором Ивановичем.
Я замерла у трубки.
– Ну и чего надо! – рявкнул некий мужчина.
– Я Маша.
– И?
– Ваш новый курьер. Знаете меня?
– Как же, – заорал мужик, – любимая Машенька! Ты с дуба
свалилась, голуба. Стану я всех «шестерок» различать.
– Виктор Иванович, миленький…
– Я Юрий Сергеевич.
– Ой, дядечка, у-у-у.
– Хорош выть, что случилось?
– А где Виктор Иванович?
– После обеда будет.
– О-о-о!
– Ты можешь говорить по-человечески!!!
– Виктор Ваныч велел пакет доставить, автору, поэту Владлену
Богоявленскому, а я… у-у-у.
– Потеряла бандероль?!
– Ой, нет! Что вы!
– В чем тогда дело???
– Адрес похоже не тот, у-у-у.
Из трубки донесся тяжелый вздох.
– Ща, погоди. Богоявленский Владлен. Ага. Ты где стоишь?
– Около метро «Белорусская».
– Какого хрена тебя туда понесло?
– Так на конверте стоит «Тишинская улица», – лихо врала я.
– Сколько раз просил: не берите на работу дебилов, – взвыл
Юрий Сергеевич, – нет, наймут студентов, а потом кирдык делам. Богоявленский
обитает совсем в ином месте! Ну ваще! Записывай, дурища, зла на вас нет!
– А телефончик?
– Зачем?
– Ну, того, позвонить. Вдруг его дома нет.
– В почтовый ящик сунешь!
– Но…
Юрий Сергеевич бросил трубку, я пошла к шкафу, распахнула
створки и стала обозревать содержимое гардероба. Что лучше нацепить на себя,
чтобы понравиться мужчине не первой молодости? Мини-юбку? Но у меня их нет.
– Мать, можно? – спросил, всовываясь в комнату, Кеша.
Я кивнула.
– Что случилось с «Пежо»? – поинтересовался Кеша.
– С каким?
– Твоим.
Я выдернула вешалку с джинсами.
– Поцарапался, пришлось отдать в сервис, вот и катаюсь пока
на старом.
– Мне звонили из мастерской, ужасно удивлялись, – протянул
Аркадий, – крыша помята и вроде ободрана, а бока целые. Что произошло?
– Ну…
– Говори правду.
– Понимаешь…
– Мать, не ври!
Я села на кровать.
– Хорошо, только ты мне не поверишь!
– Если нафантазируешь, то нет.
– Истина порой бывает фантастична.
– Начинай.
– Ладно. Я стояла у тротуара, вдруг из подъезда вылетела
обезьяна, а за ней тигр. Не успела и глазом моргнуть, как они на «Пежо»
вскочили и драться принялись, я чуть не умерла от страха.
Слегка раскосые глаза Аркадия стали круглыми.
– И кто кого победил? – выдавил он из себя.
– Ничья, – ответила я, – они, оказывается, просто
веселились.
– Хищник с макакой?
– Да.
– На «Пежо»? В Москве?
– Верно. Потом мартышка села верхом на тигра и ускакала в
подъезд.
– Да?
– Найти их я не смогла, понимаешь, парадное оказалось аркой
и…
Кеша молча повернулся и вышел за дверь, я кинулась за ним.
– Милый, ты мне не поверил?
Аркадий обернулся.
– Отчего же? Очень правдоподобная история, такие в столице
России осенью на каждом шагу случаются, эка невидаль.
– Кеша!
Адвокат замер, потом дернул плечами и побежал по лестнице
вниз, я перегнулась через перила.
– Ей-богу, я не вру!
Аркашка, никак не отреагировав на мой выкрик, исчез в
прихожей. Я с досадой стукнула кулаком по стене. Ну почему, когда я говорю
чистейшую правду, меня подозревают во лжи?
