И надо же было так случиться, чтобы Зелимхан Адашев полюбил
Асият Ицхакову, а девушка, вместо того чтобы с презрением отвергнуть кавалера,
ответила ему взаимностью. Как молодым людям удавалось ходить на свидания и
почему жители Стефановска ничего не знали о вспыхнувшем романе — отдельная
история.
Влюбленные шифровались, словно агенты национальной
безопасности, но в конце концов случилось неизбежное: Асият забеременела.
Те, кто хоть немного знаком с обычаями народов Кавказа,
поймут, какой ужас обуял девушку. Речи об аборте быть не могло. В Стефановске
имелась одна больница, а при ней родильный дом, но записаться к гинекологу
Асият никак не могла. Мигом по поселку разнесется весть: Ицхакова нагуляла
ребеночка. У девушки дома был полный комплект родственников: дед, бабка, отец,
мать, братья, сестры. Если семья Асият покроется позором, плохо придется всем.
Сестрам будет трудно найти женихов. Родственники будущих мужей станут шипеть в
уши парням:
— Зачем тебе Ицхакова? Дурная кровь! Асият шлюха, и
остальные девки из ее семьи небось такие же!
Желая избежать позора, мужская часть семьи, скорее всего,
убьет девушку, чтобы слух о ее беременности не пошел гулять по улицам
Стефановска.
Оставалось два выхода: либо немедленно выйти замуж за
Зелимхана, либо прыгать с обрыва в пропасть.
Первое было предпочтительней. Конечно, старухи, увидев
слишком быстро округлившийся живот молодой жены, начнут судачить, но пусть
сколько угодно цокают языками, позор будет покрыт свидетельством о браке. Но
согласятся ли Адашевы породниться с Ицхаковыми? Испуганный Зелимхан набрался
смелости и пошел к матери, та, всплеснув руками, бросилась к мужу. Хасан как
раз обедал, он стукнул кулаком по тарелке с такой силой, что разбил ее и
проломил дубовую столешницу.
— Не бывать этому! — заорал он.
— Отец, — начал умолять Зелимхан, — Асият беременна.
— Нам не нужна невестка-шлюха, — еще больше взбеленился
Хасан.
— Это мой ребенок, — пытался уломать старика сын.
— Сучка не захочет, кобель не вскочит, — ответил Хасан, —
твоя жена будет чистой девушкой. После брачной ночи старики пойдут на простыни
смотреть!
— Асият братья пристрелят.
— И правильно, — кивнул отец, — ты бы то же самое сделал,
хотя твои сестры не проститутки. Они в белом платье на своей свадьбе будут, а
этой твари Асият какое надевать? Красное? Позор! Ищи другую невесту. Впрочем,
нет, я сам этим займусь.
Узнав о реакции Хасана, Асият испугалась до потери речи.
— Не плачь, — попытался успокоить ее Зелимхан, — нам никак
не могут помешать. Не старые времена, поехали в район, в райком партии, там нам
помогут.
Очевидно, Зелимхан сильно любил Асият, раз решился на такое.
Молоденький инструктор, услыхав о ситуации, в которую попали
парень с девушкой, возмутился и стал действовать. Партиец лишь на днях закончил
институт, а главное, он родился не на Кавказе, был прислан сюда недавно из
средней полосы России и искренне считал кровную месть отрыжкой прошлого.
Не обращая внимания на слабое сопротивление пары, инструктор
вызвал к себе заведующую отделом загса и потребовал расписать местных Ромео и
Джульетту.
Та попыталась вразумить партийное начальство, но у паренька,
бывшего комсомольского работника, от собственного карьерного успеха слегка
перекосило крышу, и он настоял на своем.
Зелимхан и Асият вернулись в Стефановск законными супругами.
Домой они идти побоялись, отправились к местному старейшине, деду Мадрузину.
Тот только вздохнул:
— Эх, молодо, горячо! Ну и наломали вы дров. Ладно, ложитесь
спать в разных спальнях. А я пока подумаю, как поступить.
Но, как ни старался дед Мадрузин, разрулить ситуацию не
сумел. Разгорелась война. Зелимхан и Асият затаились в доме у старика, а в
Стефановске бушевали страсти. Сначала мать Зелимхана, встретив на улице
родительницу Асият, плюнула в ее сторону. Зарима вцепилась в волосы обидчице,
дочери той поспешили на подмогу матери.
Вечером несколько посторонних парней, не из Стефановска,
подстерегли на улице одну из сестер Асият, изнасиловали девушку и убежали.
Обесчещенная красавица умерла. Ее братья поклялись отомстить и подожгли дом
Хасана. В огне погибло шесть человек. Хасан, недолго думая, взял оружие и
застрелил сразу троих мужчин Ицхаковых.
Зелимхан и Асият в ужасе наблюдали, как из-за их любви
родственники методично уничтожают друг друга.
Убив Ицхаковых, Хасан вернулся к себе на пепелище, ночью его
попытались застрелись. От смерти Адашева спас Сергей, его верный работник,
мастер на все руки, давно прислуживавший семье. Он ночевал вместе с хозяином в
сарае, который после поджога дома стал жилищем для оставшихся членов семьи,
услышал странный звук и успел прикрыть собой Хасана. Пуля вошла в голову
Сергея, Хасан поклялся отомстить за него, хоть тот и не принадлежал к роду
Адашевых.
Дед Мадрузин пытался, как мог, примирить враждующие стороны,
но его, старика, пользовавшегося в Стефановске громадным авторитетом, не
послушались.
— Уйди от греха, — заявил один из оставшихся Ицхаковых
аксакалу, — пригрел змей, как бы тебя самого к ответу не призвали!
Старик заперся в своем жилище, а глубокой ночью к Мадрузину
пришли две женщины, одетые в национальные наряды — в черные бесформенные
платья.
Лица их прикрывали платки. Шали они сняли только в спальне
Мадрузина, и Зелимхан попятился: перед ним, переодетый горянкой, стоял Хасан,
около него тенью маячила дочь покойного Сергея Варвара.
— Уезжать надо, — сказал отец, глядя на сына, — завтра тебя
убивать придут. Ложись на пол, в ковер закатаем, из Стефановска вывезем. Вот
документы и деньги.
— Прости, отец, — зарыдал Зелимхан.
— Не могу, — покачал головой Хасан, — из-за тебя род гибнет.
Лишь по одной причине спасаю, двое нас, Адашевых, осталось из мужчин. Навряд ли
от меня дети родятся, на тебя расчет, делай сыновей. В Москву поедешь, к
дальнему родственнику, он там большой человек, поможет всем, своих наследников
он не имеет, тебя сыном возьмет, жену подыщет. Не дай роду пропасть.
— Отец, — зашептал Зелимхан, — а Асият?
— Это кто такая?
— Жена моя.
— Ты холост.
— С ней что будет?
— С кем?
— С Асият?
