— Дарь Иванна, а под колготками кошелька-то нет!
— Куда же он подевался? — удивилась я.
— А вы его в пивную кружку засунули, ну, ту, которая в виде
мопса сделана — Точно! Совсем забыла, — воскликнула я, — господи, Иришка, и как
ты только догадалась там посмотреть. Было бы очень неудобно перед Леной!
— Можно подумать, я ваших захоронок не знаю, — захихикала
Ирка, — во, тайны великие! Вы мелкие купюры то в комод, то в кружку, то под
радиоприемник пихаете. Зайка вечно денежки в носки кладет, Манюня, та по столу
разбрасывает, Аркадий Константинович грязные вещи прямо с тугриками в бачок
сует, никогда карманы не посмотрит. Один Дегтярев молодец, у него все четко!
Бумажки в портмоне и под матрас!
Прямо уржаться!
* * *
Поколебавшись некоторое время, я выгребла из сейфа все
содержимое, очистила первый ящик комода и, держа в руке объемистый пакет,
вернулась к зданию офиса, чтобы заплатить за свет. Надеюсь, Катя правильно
поймет мои действия и не заподозрит в желании прикарманить чужую собственность.
Еще хорошо, что вор прихватил лишь купюры, все бархатные коробочки вроде
нетронуты. Хотя, очень странно, ну отчего она не сцапала и драгоценности, среди
которых, вероятно, имеются эксклюзивные украшения? Вас удивило местоимение
«она», употребленное сейчас мною? Дело в том, что, припомнив свой разговор с
Иркой, я мигом сообразила, кто шарил в сейфе! У Адашевой была домработница,
она, скорей всего, имела ключи от входной двери, знала о том, куда хозяйка
складывает ценности, и не утерпела. Дело за малым, надо немедленно найти
мерзавку и отнять у нее похищенное. Кстати, мне давно следовало поговорить с
бабой, она может рассказать интересные сведения.
* * *
Приехав домой, я постучалась к Кате, ожидая услышать «чего
надо?». Но дверь неожиданно распахнулась.
— Здрассти, — довольно приветливо сказала девочка.
Я растерялась, на этот раз от ее вежливости.
— Извини, Катюша, тут такое дело…
Выслушав мой рассказ о драгоценностях. Катюша равнодушно
пожала плечами.
— Забрали — и правильно сделали. Я такое не ношу.
— Давай сделаем опись, заверим ее у нотариуса.
— Зачем? — поморщилась девочка.
— Для порядка.
Катя хмыкнула:
— Хотели бы вы у меня брюлики спереть, так и приделали бы к
ним ноги. Как бы я доказала, что вы их свистнули? Были в доме одна, да я и не
знаю точно, что у мамы имелось, не интересовалась никогда. Поэтому опись не
нужна. Ладно, мне уроки пора делать.
— Домашнее задание? Но сейчас лето, школа не работает!
— Нам велели дневник вести каждый день.
Поняв, что она сейчас снова закроется в спальне, я быстро
попросила:
— Скажи, у вас ведь была домработница?
— А что, вы полагаете, что мама сама дом убирала?
— Нет, конечно.
— Следовательно, ваш вопрос из разряда дурацких.
Для черной работы Люся у нас была.
— А как ей позвонить?
— Вам зачем? — нахмурилась Катя.
— Дом надо убрать, комнаты запереть, окна помыть, — быстро
соврала я. — Лучше, если это сделает уже знакомый человек, чем неизвестно кто.
Соня, наверное, проверила Люсю перед тем, как ее к себе на работу брать.
Катя покусала нижнюю губу, потом вытащила из кармана
мобильный.
— Пишите.
Глава 20
Домработница взяла трубку моментально.
— Кто там? — по-детски спросила она.
— Вы Люся? — на всякий случай поинтересовалась я.
— Ага, здрассти.
— Меня зовут Даша.
— Угу.
— Я хорошая знакомая Сони Адашевой.
— Ой!
— В свое время Соня рассказывала мне, какая вы отличная
горничная.
— Хи-хи.
— Вы нашли новое место службы?
— Неа.
— Не хотите больше убирать у чужих людей?
— Так я с радостью!
— Могу вам предложить поработать у нас.
— Bay! Куда ехать надо?
— Давайте сначала встретимся на нейтральной территории и
побеседуем. Кафе «Апельсинка» подойдет?
— Это где?
— В самом центре, пишите адрес. За два часа доберетесь?
— Мухой долечу, — пообещала Люся. — Уже ботинки нацепила.
* * *
В «Апельсинке» редко толчется народ. Похоже, что о наличии
во дворе вполне симпатичного заведения знают лишь постоянные посетители,
остальные бегут мимо, и не подозревая о том, что чуть поодаль от шумного
проспекта имеется уютное местечко, тихое, с хорошей кухней.
Устроившись у окна, я заказала кофе и стала ждать Люсю.
Небось просижу тут целый час, пока она найдет «Апельсинку».
Дверь хлопнула, на пороге появилась полненькая, похожая на
румяное наливное яблочко девушка. Легкие светлые волосы обрамляли круглощекое
личико, полная фигура была облачена в слишком короткую юбку и обтягивающую
майку, пухлые руки сжимали слегка облупившуюся белую лаковую сумочку. Из черных
босоножек высовывались пальцы без признаков педикюра.
Оказавшись в «Апельсинке», девушка замерла и принялась
судорожно оглядываться по сторонам.
— Люся, — помахала я рукой.
— Вы Даша? — спросила девушка, приближаясь к столику.
Я улыбнулась. Похоже, бывшая домработница Сони туго
соображает. В кафе в данный момент я одна.
— Садитесь, Люся, хотите кофе? — предложила я.
— Ага, — радостно кивнула она, — я очень люблю сладкое.
Я снова не сумела сдержать улыбку. Про пирожные я не
заикалась.
Пока Люся самозабвенно изучала меню, я разглядывала ее, а
потом спросила:
— Сколько вам лет?
— Двадцать три.
— У Адашевой долго работали?
— Шестой год пошел.
