Пару недель назад она приехала ко мне в гости, имея при себе
чудодейственный рецепт. Клубничка, сметана и сливки. Сметану следовало
подогреть на паровой бане. Ягодки протереть сквозь сито, при этом удалив из них
все зернышки. Кто хоть один раз видел эту вкусную и полезную ягоду, поймет
глобальность задачи.
Сливки предстояло взбить, причем не миксером, а специальным
венчиком… В общем, Светка трудилась около часа, а потом, всучив мне в руки
мисочку, велела:
— Иди в ванную, налей воду, температура должна быть тридцать
шесть градусов.
— Не больше и не меньше? — хихикнула я, но Светка юмора не
поняла.
— Ага, — кивнула она, — именно так! Наложишь маску на лицо,
сядешь в ванну, включишь музыку…
— Какую? — решила уточнить я.
Светка задумалась.
— Любую, чтоб расслабиться. Ты от чего успокаиваешься?
— От сигареты, — честно призналась я, — и шоколадки, а еще
детективчик хорошо почитать…
— Ни в коем случае, — взвизгнула подруга, — все
вышеперечисленное — яд для кожи!
— И книга?
— Да!!! На глаза следует положить ватные компрессики,
пропитанные чаем!
— Укажи сорт листа! Цейлонский, индийский, китайский… Потом
зеленый или черный?
— Это без разницы, — отрезала Светка, — ступай.
Держа в руках мисочку, я покорно пошла в свою ванную
комнату, посмотрела на смесь сметаны, клубники и сливок, понюхала ее, лизнула,
а потом, не сумев удержаться, слопала всю без остатка.
Светке я, естественно, ничего не сказала, и подруга затем
долго восхищалась моим цветущим видом.
Остановить Свету в момент рассказа о новом потряса-а-ающем
рецепте невозможно, поэтому сейчас мне пришлось слушать ее звонкий голос и
изредка выдавливать из себя:
— Угу! Поняла! Вытащить из килограмма огурцов все семечки…
Ясное дело, что избавилась я от Светки не скоро.
В Грызово я заявилась в самую жару. Часы показывали ровно
два, солнце немилосердно палило. Погода брала реванш за пронзительно холодный
май и бессовестно дождливый июнь.
Я остановилась около небольшого магазинчика и вошла внутрь.
Ох, сдается мне, корни произошедших событий зарыты в Грызове. Никакого манекена
не было. Соня случайно убила девочку, местную, из грызовских. Другие никак не
могли оказаться поздно вечером на дороге. Ребенок не жил в «Ниве», тогда бы от
его родителей попросту откупиться не удалось. Следовательно, надо
порасспрашивать пейзан. Обязательно найдется тот, кто знает правду, на то она и
деревня.
В маленьком поселке практически невозможно сохранить тайну,
как ни старайся, а истина выплывет. И еще обычно лучше всех о местных
происшествиях знают три человека: медсестра, глава администрации и..,
продавщица сельпо. Именно к последней стекаются все сплетни. Соберутся бабы у
прилавка и начнут судачить, перемывать кости соседям.
* * *
После яркого солнечного дня внутри магазина мне сначала
показалось темно. Потом глаза привыкли, и я увидела полки, заставленные всякой
ерундой. Вот уж вы, тушенка китайского производства, мыло, веревки, помидоры,
спички, электроплитки, ведра, сметана, творог и колбаса сомнительного
происхождения.
Продавщица, необъятная тетка весом под тонну, отложила
газету и с тяжелым вздохом осведомилась:
— Чево хотите?
— Водички попить, — приветливо улыбнулась я, изо всех сил
пытаясь расположить к себе бабу.
— Какую тебе?
— Минералку, если можно.
— Не держу такое в магазине.
— Почему?
— Кто ж ее тут покупать станет? Вода в колодце есть
забесплатно! Если очень пить хочешь, возьми-ка кружку да ступай во двор,
зачерпни из ведра, — разрешила бабища.
Я последовала ее совету. Несмотря на жару, вода оказалась
ледяной, и у меня заломи??о зубы.
Вернувшись назад, я спросила:
— Кружечку помыть?
— Так поставь.
— Неудобно, потом чаю захотите, а посуда грязная.
— Ха! Дала бы я тебе свою чашку! Это общая, из нее все пьют.
У меня мгновенно возникло желание схватить зубную щетку, но
осуществить задуманное было нереально, оставалось лишь злиться на себя за то,
что не взяла одноразовую посуду.
— Ты просто так мимо ехала? — продолжала расспросы торговка.
Ответить я не успела. В лавчонку ввалился мужик и заорал:
— Почему?
— По кочану.
— Понял, — кивнул дядька, — после шести, значит.
Оглушительно топая, он ушел, Зина оперлась о прилавок.
— Дело у вас какое? Или просто гуляете?
Я округлила глаза.
— Ну.., в общем, в двух словах и не рассказать.
На лице Зинаиды появилось выражение детского восторга.
— Я никуда не тороплюсь, — заверила меня она, — времени до
усрачки.
— Скажите, вы давно в Грызове живете?
— Родилась тут.
— Всех, наверное, знаете.
— А как же, — подбоченилась Зина.
— Может, вспомните, не пропадали ли у кого дети?
Девочка-подросток?
Зина усмехнулась:
— А тебе зачем?
— Надо.
— Ишь какая! Я рассказывай, а она рот на замок!
Сначала сама говори!
Я навалилась на доску, разделявшую нас с Зиной, и, понизив
голос, спросила:
— Тайны хранить умеешь? Никому не разболтаешь?
Зинаида постучала большим кулаком по подушкообразной груди:
— Могила!
И тут в магазинчик ввалилась баба, черноволосая, тощая,
похожая на потрепанную ворону. Мы мгновенно замолчали.
Блестя глазами, бабенка прогундосила:
— Зинк! Хлеб есть?
— Неа, приходи, Таньк, в ужин.
— Ага, понятно, — кивнула Таня, но не ушла.
