– Да, – тряхнула рыжими кудрями девочка.
– Молодец! – похвалила Ира. – Значит, не зря
Тоня денег заплатила!
Щеки малышки вспыхнули бордовым цветом.
– Вы о чем говорите? – она попыталась
продемонстрировать полнейшее самообладание. – Какая Тоня?
– Рыльская, – спокойно ответила Ирина, – жена
Антона. Он с тобой спал, а супруга решила муженька в семью вернуть. Правильно,
между прочим, Антоша богат, словно Крез, кто ж таким мужиком швыряется. Вот
Тонечка и заплатила тебе отступные. Дала конвертик и велела: «Возьми деньги и
отвянь от Антона!» А ты молодец, потребовала сумму увеличить вдвое: дескать,
беременна от него. Вот отсюда и клип, кстати, аборт-то ты не делала, облохала
Тонечку. Правильно, так им, женам проклятущих олигархов, и надо! Насосались
народной кровушки, а нашей кошечке денег на клип не хватает! Эй, ты куда!
Рыжеволосая девочка быстро скользнула в темноту коридора и
исчезла. Ирина засмеялась и прошла совсем близко от меня. Я почувствовала ее
дыхание, запах дорогих духов, потом горячие пальцы Кротовой сунули мне в руку
бумажку. Оказавшись в одиночестве, я прочитала записку: «Завтра в полдень,
Тушинский рынок, у выхода из подземного перехода, прямо у вещевых рядов.
Смотри, чтобы за тобой не проследили».
Глава 13
На следующий день, договорившись с Ритой о том, что приду
домой непосредственно перед отъездом на концерт, я поехала на «Тушинскую».
Вышла в нужном месте из подземного перехода и растерялась. Вокруг гомонила
толпа. Люди бежали в разные стороны, почти у всех в руках были коробки, пакеты,
кульки, свертки… Испугавшись, что не найду в толчее Ирину, я огляделась вокруг
и увидела подходящего к переходу мальчишку, одетого в грязные джинсы и не менее
замызганную футболку.
– Кого ждешь? – спросил он меня.
– Ирину, – машинально ответила я.
– Пошли, – велел подросток, – она в кафе
сидит.
Не дожидаясь меня, он нырнул в толпу, я бросилась за ним.
Похоже, паренек ориентировался на огромном рынке, словно
рыба в воде, мы бодро пересекли ряды, торгующие верхней одеждой, протолкались
между продавцов обуви, добрались до забора…
– Давай за мной, – бросил провожатый и шмыгнул в
дыру.
Я молча повиновалась, теперь мы оказались в небольшом
проулочке, двинулись мимо припаркованных машин, пересекли пару дворов и
неожиданно уткнулись в стеклянный павильончик с вывеской: «Кафе „Солнышко“».
– Тебе туда, – «Иван Сусанин» ткнул пальцем в
сторону двери, потом повернулся и исчез.
Я вошла внутрь и чихнула. В тесно набитом помещении пахло
пивом, рыбой, сигаретами и чем-то непонятным, пробирающимся в нос, словно еж в
тесную нору.
Зал был заставлен пластмассовыми столиками, между которыми
сновали грузные официантки с подносами. В общем, типичная пивнушка советских
времен, даже странно, что в наше время еще сохранились подобные.
– Эй, – донеслось из угла, – иди сюда!
Я повернула голову и увидела Ирину. – Я здесь, –
помахала она рукой.
Подождав, пока я сяду на хлипкий, пошатывающийся стульчик,
журналистка поманила подавальщицу и велела:
– Пива и креветок.
Девушка, кивнув, пошла к стойке.
– Я совсем не пью, – быстр о сказала я, –
извини.
– Я тоже не люблю хмельное, – ответила
Ирина, – к пиву равнодушна, креветки чистить ненавижу, но сидеть за пустым
столиком нельзя, привлечем к себе внимание. Вот смотри, пожалуй, это
единственное, что осталось от твоей семейной жизни.
Улыбнувшись, Кротова достала из сумочки два снимка. Я
уставилась на фото. Одно запечатлело совершенно незнакомого мне мужчину,
рослого, плечистого блондина с лицом апатичного кролика. На мой взгляд, дядечка
пятьдесят шестого размера в объеме должен выглядеть бодро, но у этого
индивидуума в глазах не было никакого огня, он напоминал мопса-переростка.
Знаете этих собак с вечно несчастным выражением на мордочке? Только мопсы
вызывают умиление, а мужик на снимке, несмотря на рост и внушительные габариты,
казался убогим.
– Это кто? – удивилась я.
– Не узнаешь? Твой муж Игорь, – ответила Ирина,
закуривая сигарету.
Я пристально вглядывалась в изображение, никаких
положительных эмоций оно у меня не вызывало. Я была супругой этого хрыча?
Любила его, сидела с ним постоянно дома? Спала в одной постели? Кошмар!
На столешницу легло еще одно фото. На этот раз явно
сделанное в загсе. Игорь в темном костюме стоит, положив обе руки на спинку
стула. На нем сижу… я, очень полная, одетая в светло-бежевый костюм с длинной,
почти до полу, юбкой. Мои руки судорожно сжимают небольшой букет из белых
гвоздик, старомодные туфли высовываются из-под праздничного наряда, волосы
украшают дурацкие маленькие цветочки.
– А это что? – Я окончательно перестала понимать
происходящее.
– Свадебное фото, – пояснила Ира, – денег у
нас особых не имелось, вот и решили белое платье тебе не шить, и потом, смешно
бы ты выглядела в фате… Уже не девочка! Ну что, убедилась?
– Да, – в полном отчаянии ответила я, –
только, извини, ну совсем ничего припомнить не могу.
– Это понятно, – вздохнула Ира, – твоя психика
защищается от внешних раздражителей. Подобные случаи описаны в литературе.
Некоторые убийцы, совершив преступление, потом начисто про него забывают.
– По-твоему, я убила Игоря?
Ира кивнула:
– Да. Хочешь правду?
– Конечно.
– Тогда слушай. Игорь тебя… – начала было Ирина,
но тут к нашему столику подошел, слегка покачиваясь, плохо одетый мужчина и,
панибратски хлопнув Ирину по плечу, воскликнул:
– Вот так встреча!
Ирина с трудом выдавила из себя улыбку.
– Привет, Жорик, каким образом ты тут оказался?
– Я же сюда переехал, вон в тот дом, –
слово-охотливо прояснил ситуацию Жора, – бывшей жене двушка досталась, а
мне щель в сарае. Тебя-то каким ветром занесло в сию рыгаловку?
– Просто мимо шла, пить захотела.
Жорик глянул на меня и с удивлением воскликнул:
– Таня! Во блин! Тебя выпустили?!
Я растерялась и не нашлась, что сказать.
– Ты путаешь, – быстро пришла мне на помощь
Ирина, – это Лена, моя коллега, мы вместе работаем.
