Я просто застыла с раскрытым ртом. Институт по изучению
растений! Все ниточки начинают медленно связываться в один узел. Сергей просит
передать деньги Кларе. Настя явно знает эту женщину, но не хочет почему-то в
этом признаться. Тетка, назвавшаяся Катей, невестой Якунина, на самом деле не
имеет ничего общего с погибшей, она и внешне на нее совсем не похожа. И потом,
Катерина умерла, а эта преспокойно разгуливает по улицам. И, очевидно, работает
в том же институте растений, что и Настя. Вполне вероятно, что они знакомы…
Следовательно…
– Вы заболели? – воскликнула Аллочка.
– Нет, – пробормотала я, – просто задумалась.
– У вас такое лицо стало, – пробубнила она, –
прямо зверское.
Странное дело, отчего это все говорят одно и то же. Стоит
мне чуток пораскидывать мозгами, как окружающие с неподдельной тревогой
интересуются: «Дашутка, ты в порядке?» – «Да, все нормально, просто я думаю!»
Внезапно за спиной раздался громовой голос:
– Встать лицом к стене, руки на затылок, наркотики, оружие,
валюта имеются?
От неожиданности я поперхнулась, обернулась и увидела
худощавую фигуру в серо-синей форме! На голове у мента сидела низко надвинутая
на лоб фуражка.
– Дарья Ивановна Васильева? – прохрипел он,
распространяя очень сильный аромат парфюма.
– Да, – кивнула я, – а в чем дело?
Вот уж не предполагала, что в этот суперэлитный клуб может
запросто пройти патруль.
– Встаньте и повернитесь лицом к стене.
– Даже не подумаю и сейчас же вызову сюда своего адвоката!
Мент слегка склонил голову.
– Ага, испугались! Значит, у вас совесть нечиста.
Снова повеяло запахом дорогой мужской парфюмерии, я невольно
бросила взгляд на запястье служителя закона и, изобразив на лице ужас, встала,
повернулась к стене и пробормотала:
– Ой, ой! И как вы только догадались? У меня в сумочке
полкило героина! Секунду назад у девочки купила!
– Героина? – изумленно переспросил мент и приблизился
ко мне почти вплотную.
Я мгновенно обернулась и сдернула фуражку, козырек которой
скрывал физиономию типа. Так я и знала! Рядом стоял один из моих бывших мужей –
Макс Полянский.
– Как ты догадалась, что милиционер фальшивый? –
недовольно воскликнул он.
– Понимаешь, – улыбнулась я, – мало кто из
сотрудников МВД может позволить себе обливаться одеколоном от Крид стоимостью в
двести баксов и носить часы, продав которые можно приобрести новенькую
иномарку. Честный мент просто не имеет таких средств, а так называемый
оборотень побоится демонстрировать свое благополучие. К тому же я знаю, что ты
обедаешь в этом заведении. Но к чему сей маскарад?
Макс опять нацепил фуражку.
– Я женился.
– В десятый раз?
– В одиннадцатый.
Надо же! Значит, одна супруга ускользнула от моего внимания.
– На актрисе?
– Ты знаешь Соню? – удивился Макс.
– Нет, конечно.
– А откуда тогда ты в курсе, что она работает в театре?
Я постаралась скрыть ухмылку. Да потому, что все женушки
Макса, кроме меня, либо уже имели на руках дипломы актрис, либо обучались
искусству лицедейства. Других женщин для Полянского просто не существовало.
Причем Макса всегда тянуло лишь к одному типу – истеричной стервы с непомерным
финансовым аппетитом. Для всякого мужчины существует свой магнит, и когда я
поняла, что привлекает в женщинах Полянского, то даже испугалась. Неужели и во
мне есть корысть? Но потом успокоилась. Я оказалась одной из первых в плеяде
жен Полянского, и тогда он не был феерически богат и не владел собственным
бизнесом. Разбежавшись в разные стороны, мы сохранили дружеские отношения,
часто встречаемся в публичных местах, и однажды я избавила Макса от очень
большой беды
[6].
– Сейчас я вложился в фильм, где Соня выступает в роли
главной героини, – пояснил Макс, – она меня подбила сыграть в эпизоде
мента, честного до противности. Очень увлекательно. Я поехал домой со съемок в
форме и теперь прикалываюсь над всеми встреченными знакомыми. Никто, кроме
тебя, меня не узнал! Колька Мягков даже чуть не набил мне морду, когда понял,
что милиционер не подлинный.
– Мягков бывший уголовник, – покачала я головой, –
сам знаешь, у него то ли три, то ли четыре ходки, он тебя мог и вилкой за
подобную шутку проткнуть. Ладно, извини, нам пора. Аллочка, поехали.
С этими словами я обернулась и увидела пустые стулья. На
столе стояла креманка с недоеденным Аллой десертом.
Забыв про Макса, я рванулась к метрдотелю.
– Не видели, куда отправилась моя спутница?
В душе я надеялась услышать, что она в туалете, но
администратор спокойно сказал:
– Она ушла.
– На улицу?
– Да.
Так, все понятно. Решив подыграть Максу, я выпалила
идиотскую фразу про героин. Аллочка же приняла розыгрыш за правду и в ужасе
умчалась. Угораздило же Полянского именно сегодня заявиться в клуб в форме
стража порядка! И сама я хороша! Ну за каким чертом стала так шутить?
Казня себя, я села в «Пежо» и попыталась соединиться с
девочкой по телефону. «Абонент включил режим запрета входящих звонков, перезвоните
позже».
Страшно недовольная проведенным днем, я зарулила по дороге в
супермаркет и пошаталась между прилавками. Вот, оказывается, где следует
прятаться от жары. От работающих во всю мощь рефрижераторов тянуло холодом. Я
пошарила глазами по продуктам. Чего бы приобрести этакого вкусненького?
Закупками у нас, как правило, занимается повариха Катерина, но сейчас она в
больнице, и мы возим ей туда еду, которую несчастная вынуждена есть, чтобы не
обидеть хозяев. Временно пустующее место у плиты заняла Ирка. Домработница
готовит не слишком хорошо, но все же лучше, чем я или Зайка. Ира небось купила
харчи. Я уже давно езжу лишь за пирожными или деликатесами, что же купить
сегодня? Вот, новинка! Лимонно-мятное мороженое. Наверное, очень вкусное!
Схватив несколько порций, я примчалась в Ложкино, налетела
на огромную машину с медленно вращающимся резервуаром, хлопнула себя по лбу и
отправилась в Вербилки.
Все-таки не зря многие люди сейчас убежали из городов в
деревни и поселки. Воздух здесь совсем иной, и тишина стоит замечательная,
никаких посторонних, резких звуков, не шумят машины, не орут дети, не пристают
бомжи…
