– Покажете?
Она кивнула:
– После работы.
– Когда заканчиваете?
– В пять вечера смена придет.
Пришлось до семнадцати шляться по городу. От тоски я съела
два гамбургера, выпила шоколадный коктейль и купила Мане хорошенькую
керамическую собачку. Не успела положить покупку в сумку, как зазвонил
мобильный.
– Даша, – затрещал Кирюшка Когтев, – все в порядке, Машка
поживет у меня.
– Спасибо, милый, что ты ей сказал?
– У нас есть щенок, будто мы не знаем, как за ним ухаживать.
Я чуть не уронила только что приобретенную фигурку:
– Кто у вас?
– Щенок! – радостно выкрикнул Кирилл.
– Твоя мама завела собаку? – изумилась я.
Когтева – замечательный человек, великолепная подруга и
лучшая хозяйка среди всех, кого я знаю. Но и на солнце бывают пятна. Катюша
терпеть не может грязи, полы она моет по пять-шесть раз в день и завести
домашнее животное просто не способна. Нет, она очень любит собак и даже
целуется с моими псами, оказавшись в Ложкине, но иметь собственного не готова.
С него, мол, будет сыпаться шерсть, и она дойдет до истерики, собирая невидимые
волоски с дивана, кресел и пола.
– Откуда у вас щенок? – недоумевала я. – Какой породы?
– С помойки, – радовался Кирюша, – двортерьер, такой
красавец! Он уже раз шесть пописал!
– Погоди-погоди, – забормотала я, – ты хочешь сказать, что
Катя подобрала у мусорных бачков грязную собаку, скорей всего, с глистами и
блохами, и принесла к себе в дом? Она здорова? Я имею в виду твою маму.
Кирюшка захихикал:
– Она на работе и ничего пока не знает! Я всю голову сломал,
ну что Маньке сказать? Почему ей у нас жить надо? А сейчас иду из школы и вижу
– лежит у мусорника щеночек, да хорошенький такой! Обрадовался до жути! Да ты
не волнуйся, Машка ничего не заподозрит! А что у вас в Ложкине случилось?
– Потом как-нибудь объясню, – отмахнулась я, – ты хоть
понимаешь, что будет, когда мама вернется с работы?
– Ничего, – засмеялся Кирюшка, – скажу ей, что ты велела
Маруську приютить тайно. В общем, всю правду, да ты не волнуйся. Все будет
хорошо.
Я бросила мобильный в сумочку. Кирюша давно мечтает о
собаке, но Катя каждый раз, услышав его просьбу, говорит «нет», и вот мальчик
решил воспользоваться благоприятной ситуацией. За долгие годы дружбы мы с Катей
ни разу не поругались, но что она скажет мне сегодня вечером, увидев в своей
вылизанной до полнейшего блеска квартире крохотное существо, оставляющее повсюду
лужицы и кучки? Ну почему жизнь всегда поворачивается таким образом, что я
оказываюсь крайней?
У Риты на самом деле была хорошая зрительная память. Не
знаю, что двигало ею: желание заработать обещанные мною деньги или мысль о том,
что Николая накажут за кражу барсетки. Она довела меня до блочной пятиэтажки,
стоявшей в глубине большого угрюмого двора, и, указав рукой на средний подъезд,
заявила:
– Вот сюда, этаж не помню, то ли третий, то ли четвертый.
Дверь у него такая приметная, обитая ярко-красной кожей, не перепутаете. У всех
черные, а у Махова прямо пожар, небось выпендриться хотел.
Николай жил на втором этаже. Я помедлила секунду и ткнула
пальцем в беленькую кнопочку. В глубине квартиры запел «соловей». Через пару
секунд дверь без всяких вопросов открыли, на пороге появилась женщина, толстая,
закутанная в безразмерную кофту неопределенного цвета.
– Вы к кому? – любезно поинтересовалась она.
– Мне нужен Николай Махов, – ответила я, приветливо
улыбаясь.
Баба как-то странно дернулась:
– Зачем?
– Видите ли, – начала я врать, потряхивая рекламными
листовками, – господин Махов принял участие в лотерее.
Тетка выслушала информацию, потом без всяких эмоций заявила:
– Да уж! Случается такое! Колька все кроссворды решал и по
редакциям рассылал. Один раз пятьсот рублей приз получил!
– Надо же, – все так же улыбалась я, – какой он везучий,
сначала приз, теперь поездка.
– Ага, – вздохнула она, – везучее не бывает! Помер
Колька-то!
– Когда? – оторопела я.
– Год назад, – пояснила она, – двадцать пятого января, в
самый мороз хоронили.
– Как же так? – забормотала я. – Вроде не пожилой человек.
– Пятидесяти не было, – уточнила баба, – так что отдавайте
выигрыш кому другому.
Она хотела уже захлопнуть дверь, но я быстро вставила ногу
между косяком и створкой и заявила:
– Подождите, пожалуйста, вы ему женой приходитесь?
– Нет, – покачала головой хозяйка, – сестрой. Я Вера Махова.
– Можно мне войти?
– Зачем? – насторожилась Вера.
– У Николая есть еще родственники? Ну, жена, например, дети…
– Откуда бы? – пожала она полными плечами. – Так, приводил
шалав всяких.
– Если мы составим соответствующие документы, – быстро
сказала я, – вы сможете претендовать на приз, как наследница. Не знаю, как
насчет путешествия в Париж, но определенную сумму денег наверняка получите. Я
ничего твердо не обещаю, но попробовать не помешает, зачем же все фирме
отдавать, она и так не бедная.
В глазах Веры зажегся огонек:
– А что сделать надо, чтобы приз получить?
– Составите заявление, в котором подробно укажете, отчего
умер Николай…
– Да? – насторожилась Махова. – Я не больно-то писать умею!
– Я помогу вам, – обнадежила ее я и решительно прошла в
квартиру.
