Книга Гусарские страсти, страница 57. Автор книги Николай Прокудин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Гусарские страсти»

Cтраница 57

Никита какое-то время нервничал, пытаясь устроиться поудобнее, подгибая ноги под задницей — по-восточному. Неудобно! Еще он комплексовал, по поводу своих носков: вдруг пахнут. Но вскоре понял, что соседи пьют далеко не чай, и потому им совершенно наплевать на вонючие ноги соседей. Да от всех них от самих несло какой-то… козлятиной. Душные козлы!

Из чайников в пиалы потекла прозрачная жидкость. Водка. На запах — не очень…

— Опять денаусскую в графины налили!.. Эй, человек! Подойди сюда! — «мафиози» поманил официанта сарделечным пальцем.

— Что изволите, уважаемый? — склонился в поклоне официант-туркмен.

— Это пойло отнеси хозяину! Московскую водку принести! Живо!

Чайные приборы вмиг сменили на другие. Извиняться примчался сам хозяин заведения: московской нет, только чарджоуская…

Всяко не денаусская! Хотя… Тоже дрянь. Какая отвратительная вода вокруг, такая и водка.

Появились танцовщицы. Старые и молодые «дикари» взвизгивали и пускали слюни, глядя на девушек.

Никита, наблюдая за обнажающимися в такт музыке стройными красавицами, под воздействием алкоголя окончательно потерял самоконтроль.

— Мишка! — громко обратился он к Шмеру. — Если мы одну из них не зацепим, это будет величайшей глупостью с нашей стороны.

— Чудак-человек. Я тебе уже объяснял: это удовольствие стоит денег. Бесплатных ласк тут нет.

Никита плотнее придвинулся к Шмеру и возбужденно залепетал на ухо:

— Очень хочу познакомиться вон с той, светленькой.

— Хи-хи-хи! Ты хотя бы знаешь кто это?

— Нет. А что, ты знаком? Кто она?

— Это жена бывшего командира роты капитана Пискунова. Я ее сразу не узнал. А вот ты ткнул в нее пальцем, я присмотрелся — точно! Ольга, его жена! Они полгода назад уехали в Россию, а вот, погляди-ка, потянуло на старые заработки. Соскучилась по разгульной жизни и бешеным деньгам. Любопытно, она надолго объявилась? И когда уедет? Да и где сам Сашка Пискунов? Знать, деньжата закончились!

— Погоди, погоди! Это что, жена офицера? — обалдел Никита. — Хочешь сказать, что это ее постоянный заработок — танцы на столе?!

— Балда ты, Никита! Танцы — только для разогрева публики. Главная работа позже, в койке.

— Это нелегальная проституция или официальная?

— Нет, не официальная, но вполне реальная. Они за две ночи твою офицерскую получку зарабатывают!

— Ух, ты! Сильны, чертовки! Мишка, давай займем деньжат у Ашота? Может, Ольга тебе скидку сделает, по знакомству дешевле обслужит?

— Держи карман шире и ширинку свободней! Как же, скидку! Обдерет по полной программе. Да и двое за раз — дороже будет. Я, конечно, спрошу у Ашота…

— Мишка, а остальные кто? Ты знаешь этих девиц?

— Ай! Знаю еще одну. Вон та, длинноногая, — жена начальника вещевой службы.

— Иванова?! Старлея?! Такого здоровенного?!

— Ага! Он хоть и здоровенный, но тупой! А ей, видимо, чего-то не хватает в жизни. Наверное, корень не удался!

Внезапно Шмер осекся и хищно уставился на вспорхнувшую на подиум артисточку, нервно затеребил нос и ухо. Была у него такая дурацкая привычка: когда нервничал, дергал себя за мочку уха, отчего оно у него регулярно воспалялось.

— Ты чего? Понравилась рыжая? — толкнул его в бок Никита.

— Заткнись и молчи, а не то нас заметят! Это супруга начальника штаба батальона Давыденко! Вот влипли!

— Ромаха! Чего мы-то влипли? Это она влипла! Теперь ты точно сможешь с ней договориться. Заодно и Мирону отомстишь за притеснения по службе. Я думаю, мы отомстим ему вдвоем!

— Он ведь чокнутый, придурок и псих. Узнает — убьет!

— Откуда он узнает? Что, жена о побочном, «трудовом» заработке сама ему расскажет? С подробностями — кого обслужила? Не боись! Ты только жди сигнал, когда можно будет к делу приступать!

— Жду!

— Это… довольно сложный процесс. Мне Ашот объяснил, что эти дуры сейчас потанцуют, совсем разденутся, а после туркмены начнут цену назначать, спорить, кто больше заплатит. Аукцион завертится, и развезут баб по квартирам или еще куда. Тут тоже комнаты есть, но они дорогие. Наши белокожие бабы пользуются бешенным спросом у чурок. На местных ведь после тридцати лет, без слез не взглянешь! Ненавижу я их, проклятых азиатов! — в сердцах Шмер и внезапно громко стукнул кулаком по столику.

— Ты чего?!

— Башню заклинило от злости, — постучал себя по голове Шмер.

Ашот удивленно глянул на офицеров, но тут же вновь переключил внимание на танцовщицу.

Началось самое интересное. Колготки, лифчики и трусики полетели в публику.

«Мафиози» прихлопывал в ладоши и цокал языком, как горный орел-беркут:

— Ай, красавицы! Ай, голубки! Каждый раз они меня расстраивают и заводят. Редко бываю, здоровье уже не то, живот мешает. Но люблю посмотреть. Лубуюсь! Хватит! Ребятки на выход, а не то у меня сердце не выдержит и лопнет! Собираемся, я сейчас улажу со счетом.

Никита с тоской взглянул на девиц, но спорить не стал. Направился к выходу, снял с вешалки и надел на себя шинель, шапку, сапоги (именно в такой неудобной последовательности)…

Дальнейшее почти совсем не помнил. Впоследствии, даже при содействии Шмера, припоминал с трудом. И чего взбеленился? Зачем взбрыкнул?

Впрочем, понятно, чего и зачем…

Едва Ромашкин спустился по лестнице и вышел за дверь, как увидел такую картину: трое туркменов тащили упирающуюся пьяную девицу в машину. Задняя дверца «Жигулей» была распахнута, мужики ее впихивали в салон, слегка поколачивая.

— Ах, вы чурки проклятые! Опять наших баб портите и насилуете! — кинулся Никита к ним.

В правой руке у него был тяжелый портфель Ашота — им он с размаху въехал по голове ближайшему азиату. Низенькому толстячку, стоящему спиной, отвесил мощный пинок в промежность. Третьему — с неудобной позиции — неловкий удар левой рукой в челюсть. На беду, компания оказалась чуть более многочисленной. Был еще водитель. Вот он-то и выскочил из машины и мощным, хорошо поставленным ударом рассек Никите бровь, сбив его с ног. Дальше — отключка.

Дальше — только если верить Мишке Шмеру…

— Начал качать права и бороться за чистоту славянской расы, расист! Матерился, визжал! Ашот тебя еле утихомирил… Ты ж вышел из заведения перед нами, а мы буквально через минуту спускаемся во двор, слышим: шум, гам, драка! И кто же дерется? Наш Никита! Вернее его бьют и топчут.. Ашот что-то заорал на смеси армянского и туркменского, заматерился по-русски, схватил двоих за шиворот и оттолкнул их подальше. Они вначале хотели огрызнуться, но, узнав «мафиози», отпрыгнули в сторону и бросились наутек. Водитель и толстяк запрыгнули в машину, а девка еще попыталась забраться в отъезжающую машину и что-то еще кричала об обещанной оплате. Материла она нас на чем свет! Типа проклятые офицеры, сующие нос не в свое дело. Короче, выяснилось, что она цыганка, подрабатывающая в «вертепе», «по-второму сорту». И ругалась она с азиатами по поводу количества клиентов. Троих обслужить соглашалась, а четвертого — ни в какую. Начала рядиться, спорить, вот они и решили применить силу. А ты, джентльмен хренов, вмешался! Вступился, блин, за честь дамы!.. И как теперь показаться в городе? Нет, точно месяц из гарнизона не выйду, дураков нет! А тебе, Ромашкин вообще по вечерам рекомендую дома сидеть и забыть про Педжен!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация