У полковника не нашлось больше слов, и он со всего
размаха пихнул Вяземского. То ли у того от злости ослабели ноги, то ли Дегтярев
слишком сильно пнул мужика, только Глеб пошатнулся и свалился на ковер.
Я замерла на столике. Ой, кажется, словесные аргументы закончились!
– Ах ты, сукин сын, – прошипел Вяземский,
вставая, – ну ща…
И он недолго думая толкнул Александра Михайловича
кулаком в грудь. Дегтярев отлетел на Кешу, сын машинально отступил назад,
наткнулся на Зайку, стоявшую с тортом, попытался уцепиться за нее, схватился
рукой за кремовое безумие и рухнул на пол, опрокидывая вместе с собой супругу и
полковника.
– Говорил же, уроды! – презрительно процедил Глеб,
глядя на копошащихся в креме и бисквите Кешу, Дегтярева и Зайку.
Я просто приросла к столику, Марго жалась у окна. Маня,
до сей поры мирно державшая в руках невесть зачем подаренный ей утюг,
подскочила к Глебу и, издав вопль:
– Сам козел! – изо всей силы пнула его под колени.
Вяземский, не ожидавший от ребенка подвоха, пошатнулся и
опустился на четвереньки, Манюня незамедлительно стукнула его утюгом по
затылку.
– Получил, козел?
Глеб ухватил ее за щиколотку и дернул. Машка рухнула в гущу
перемазанных тел.
Собаки, решившие, что хозяева дурачатся, приняли участие в
забаве. Снап лаял как бешеный. Банди нарезал круги по гостиной, наш питбуль
легко впадает в истерику, Черри быстро-быстро подъедала остатки торта. Хитрая
пуделиха опасалась лезть в кучу-малу, довольствуясь тем, что упало подальше.
Пару секунд я в онемении смотрела на боевые действия, потом
бросилась к тревожной кнопке. Надо срочно вызвать охрану, пусть уберут Глеба,
пока он всех не поубивал.
– Федор! – завопила Марго. – Федор!
Рароэнтолог мгновенно возник на пороге.
– Что случилось?
– Милый, спаси их!
Глеб на секунду перестал колотить полковника лбом о пол, а
потом заорал:
– Ага, ясно, вот он!
Я схватила чайник и побежала к эпицентру драки, но не
успела.
Издав оглушительный вопль, Глеб бросился на Федора.
Рароэнтолог устоял и отшвырнул мужика, словно былинку. Глеб отлетел прямо на
Марго, та шлепнулась на Зайку. Вяземский рухнул сверху. Я выплеснула на
кучу тел воду, но по странной случайности вся жидкость попала на Кешу. Тот
заорал, дернул Глеба за волосы…
Дальнейшее описать просто не могу. В гостиной начался
настоящий бой, участие в котором не принимали только я и Хучик. Правда, мопс
тоже внес свою лепту в происходящее, его тошнило в углу, очевидно, от вида
раздавленного торта.
– Что случилось? – загремел чей-то голос.
В комнату ворвалась охрана.
– Немедленно заберите его, – закричала я, –
скорей!
Секьюрити схватили Аркадия.
– Нет, – заорала я, – другого!
Следующим под руку охранникам попался Дегтярев.
– Отпустите полковника, хватайте вон того, в костюме, –
топала я ногами, – спасите, помогите!
Но секьюрити не слушали меня, они просто растаскивали в
разные стороны матерящихся людей. Наконец битва прекратилась.
Я оглядела пейзаж. Аркадий без рубашки, с бледным до
синевы лицом; полковник, наоборот, красный, в шапочке с ушками и разодранными
брюками; Маня, вся всклокоченная, с прядью чьих-то волос в руке; Зайка, с ног
до головы перемазанная кремом; Марго практически без платья, с полных плеч
свисают лохмотья ядовито-зеленого цвета, Федор с подбитым глазом, Глеб с
окровавленной рукой, и повсюду куски бисквита и липкие горки из розового,
зеленого и желтого масла. Ковер, похоже, придется выбросить, а в гостиной
потребуется если не ремонт, то уж точно генеральная уборка. Довольны лишь
собаки, кроме Хучика. Мопс лежит у окна, он сильно похудел и похож теперь на
скелет в шкуре.
– И не стыдно вам? – спросил старший охранник.
– Это он? – ткнул пальцем Глеб в Федора.
Марго подошла к «академику» и нежно обняла его:
– Да!
И тут у меня с глаз упала пелена. Господи! Да Маргоша
ничего не изображала! Она не прикидывалась! Она на самом деле решила уйти от
Глеба к Федору! Вот это пердимонокль, как говорила моя бабушка Афанасия!
– Ты променяла меня, доктора наук, человека незаурядного
интеллекта, умницу и красавца, на этого жлоба? – с изумлением воскликнул
Глеб. – Да кто он такой?
– Знакомься, Глебушка, – мирно ответила Марго, –
Федор, профессор, академик, рароэнтолог, уникальный специалист!
Глеб плюхнулся в кресло:
– Профессор?
– Да!
– Академик?
– Да!!
– Рароэнтолог??
– Да!!!
Внезапно воцарилась полнейшая тишина, нарушаемая лишь тихим
тиканьем настенных часов. Вдруг Глеб встал, обвел всех взглядом и церемонно
сказал:
– Засим разрешите откланяться!
– До свидания, – вежливо ответила Зайка.
– Будете мимо проезжать, заглядывайте, – вспомнил об
обязанностях хозяина Аркадий.
– Удачи тебе, – изобразила я улыбку, – не забывай
нас, навещай.
– До свидания, дядя Глеб, – пропищала Маня, –
извините, что укусила вас!
Вяземский дошел до двери, распахнул ее, потом повернулся и,
сказав:
– Рароэнтолог! О…ть можно, – исчез в коридоре.
Со двора послышался звук работающего автомобильного мотора.
– Инцидент исчерпан? – спросил старший охранник.
– Уж извините, парни, – вздохнул Кеша и вытащил
портмоне, – вот, это вам.
– Не надо, Аркадий Константинович, у нас работа такая, нам
за нее деньги платят! – покачал головой начальник.
– Тогда хоть бутылку коньяка и сигареты возьмите, –
воскликнул сын.
Наконец мы остались в тесном семейном кругу.
– Я не дрался с пятнадцати лет! – воскликнул
Аркадий.
– И я не припомню, когда последний раз выяснял
отношения на кулаках, – вздохнул Дегтярев, – а ты, Федор?
– А я вообще не бил никого, даже в детстве, –
ответил «академик», – мне мама не разрешала. Пойду помоюсь, весь липкий.
