Алиса пару минут стояла молча, потом ответила:
– С одной стороны, да, с другой… Скажи, зачем им было
жить, слабым и безвольным? И потом, я доказала себе, что могу пережить их
смерть!
Света просто обомлела, а потом испугалась. Похоже, Алиска
считает себя сверхчеловеком, который имеет полное право распоряжаться чужими
жизнями. А ну как ей захочется проверить: возможно ли перенести кончину
ближайшей подруги, и она столкнет Светку в пропасть?
Эта мысль, дикая, абсурдная, но назойливая, билась в голове
у Светы довольно часто. Но потом она пропала, потому что Алиса перестала лазить
по скалам.
– Скучное занятие, – заявила она Светке, – я все
себе доказала, займемся другим.
Следующим ее увлечением стали горные лыжи. Алиска не
рассказала Свете, где добыла дорогущее снаряжение: лыжи и костюм, правда, не
новые.
– Знакомая дала, – коротко объяснила она, – на
горе с ней скорешилась.
И больше ничего. Светке было негде взять денег, поэтому
она на лыжах не каталась, чему была очень рада. Алиска стала ездить в горы
одна, у нее появилась куча новых приятелей. Возвращаясь из очередного похода,
Кочеткова принималась рассказывать массу историй, и Света поняла: горные лыжи
еще одна планка.
Потом была взята и эта высота. Алиска забросила лыжи и на
пару месяцев осела дома. Она прыгнула раз десять с парашютом и с «тарзанки» в
парке отдыха, переплыла на спор Истринское водохранилище и заскучала. Приходила
к Светке, валилась на диван и ныла:
– Жизнь кончена, все! Осталось только замуж выйти, нарожать
сопливых детей, растолстеть и жарить мужу котлеты. Фу, ну и перспектива!
Гадость!
Депрессия продолжалась месяца три, потом, чтобы хоть как-то
взбодриться, Алиска опять отправилась в горы, покататься на лыжах. Вернулась
она с горящим взором и сообщила Свете:
– Все, собирайся, отправляемся в лагерь «Вершина», станем
спелеологами, исследователями пещер.
Света начала робко отнекиваться, но лучшая подруга,
прищурившись, заявила:
– Думаешь, я тебя не сломаю?
Светка вздохнула и побрела собирать рюкзак. И вот
теперь, во время их второй поездки в «Вершину», все кончилось хуже некуда!
Света замолчала. Я налила ей еще коньяку.
– Ты выпей, лучше будет.
– Ужасно, просто ужасно, – качала головой
девушка, – ну почему я оставила ее одну? Зачем не пошла с ней?
– Не ругай себя, при том образе жизни, который вела Алиса,
подобный исход был неизбежен, – тихо сказала я, – ты тут совершенно
ни при чем. Удивительно, что она не погибла раньше.
– Мне казалось, что она бросает вызов судьбе, –
вздохнула Света. – Один раз… Господи, как вспомню, прямо плохо делается!
Давно дело было, мы еще в школе учились, лето стояло. Алиска в Пескове жила, и
пошли мы – я в гости к ней приехала…
Знакомое название резануло слух.
– Прости, пожалуйста, – перебила я Свету, – где
Алиса проводила лето?
– В Пескове, – ответила та, – деревенька
такая крохотная, в Подмосковье. Алискина мать там много лет подряд дачу
снимала, вернее, комнату с верандой у бабы Раи. Денег-то у них не было, а
Алиску на свежий воздух вывезти надо. Они там долго жили, пока Алиса не
выросла. Так многие поступают, у кого своего дома нет: снимут халабуду, свежим
воздухом подышать, молочка парного попить. Баба Рая симпатичная была, я к
Алиске часто туда приезжала, а что?
– Ничего, – тихо ответила я, чувствуя как сердце бешено
колотится в груди, – ничего!
Глава 28
– Так вот, – продолжала Света, не замечая выражения
моего лица, – пошли мы с ней на станцию, за мороженым. Топаем вдоль
дороги, мимо поезда летят, и мы, как на грех, поспорили. Накануне фильм
показывали по телику, про войну, так там один партизан мину хотел под состав
подложить. Что-то у него не получилось, поезд налетел, а парень лег между
рельсами и спасся.
Вот девочки и принялись обсуждать этот эпизод.
– Вранье, – уверяла Света, – так не бывает.
– Нет, правда, – говорила Алиса.
– Ерунда!
– Ничего ты не понимаешь!
– Но под поездом не поместиться!
– Элементарно.
– Нет!
– Да!!!
Тут вдали послышался гул приближающегося состава.
– А вот сейчас и проверим! – выкрикнула Алиса и
понеслась с откоса вниз, к путям.
Света чуть не скончалась, увидав, что подруга ложится на
грязные шпалы между рельсами. Зарыдав, она бросилась с насыпи, чтобы оттащить
прочь потерявшую разум Алиску, но не успела, мимо загрохотал бешено гудящий
товарняк.
Что испытала девочка, глядя, как мимо нее проносятся
коричневые дощатые вагоны, не описать словами. Света рухнула в траву и
истерически плакала, уткнувшись в землю. Потом стук колес стих, но она все
лежала, не поднимая головы, больше всего она боялась увидеть растерзанное на
части тело Алиски.
Внезапно что-то довольно больно стукнуло ее в бок, и
раздался веселый голос подруги:
– Чего валяешься, вставай, пошли живей, а то все мороженое
раскупят. Ну что? Кто был прав? Вот так тот партизан и спасся!
К этой истории нечего добавить, кроме того, что Алисе в
тот год исполнилось тринадцать лет.
Внезапно Света оттолкнула от себя рюмку.
– Вы в Москву едете?
– Да.
– Возьмите меня с собой.
– Пожалуйста, сейчас скатаемся за твоими вещами и в путь.
– Нет, прямо так поедем!
– А шмотки?
– Там только спальник и футболка, фиг с ними, не могу туда
возвращаться, не могу, не могу…
Понимая, что у нее сейчас начнется истерика, я быстро
сказала:
– Да, конечно, наплевать на мешок с кофтой, поехали!
Светлана, мигом успокоившись, встала. По дороге в Москву я
спросила:
– А где работала Алиса?
– После института устроилась в НИИ ядохимикатов, –
ответила та, – но она там недолго прослужила, уволилась.
– Почему?
