Тут в магазин влетела покупательница, и Лиля отошла от нас.
Олеся оперлась о прилавок.
– Знаете что, – протянула она, – мне кажется,
дядька этот точно представлял, где сервиз выставлен, сколько он стоит, вроде
как видел его раньше, хотя к нам впервые зашел, у меня память на лица
необыкновенная!
– Может, он что-нибудь потерял?
– Не-а.
– Или по телефону разговаривал?
– Нет.
Я совсем приуныла, тупик, снова лбом в стену.
– Ничего особенного, – продолжила Олеся, – вошел,
обронил пару слов, вытащил кредитку и ку-ку, испарился с таким видом, словно не
десять тысяч отдал, а две копейки.
Кредитка!!! Я подскочила на месте и вцепилась Олесе в
плечо.
– Кредитка!!! Вы уничтожаете чеки?
– Через определенное время да, – кивнула она.
– За тридцатое мая они есть?
– Конечно.
– Их можно найти?
– Ну, в общем…
Я молитвенно сложила руки.
– Олесечка, умоляю, помогите, отыщите чек, заплачу вам, вот
держите.
– Вы и так уже предостаточно дали, – ответила
Олеся, – так погляжу.
Глава 15
Цокая каблучками, она убежала в подсобку. Я осталась
висеть на прилавке, тихо бормоча про себя: «Господи, сделай так, чтобы этот чек
никуда не завалился, пожалуйста, очень прошу, ну что тебе стоит?»
Минуты тянулись томительно, я вспотела, потом неожиданно
затряслась от холода. Наконец появилась Олеся.
– Вот, глядите.
Дрожащей рукой я схватила чек и стала жадно его
разглядывать. Так, сумма в рублях, число, время, когда была произведена
покупка, фамилия кассира, реквизиты карточки… ОМО-банк! В нем хранятся и
наши средства! Надежное, хорошее предприятие, мы, правда, напуганные всяческими
экономическими пертурбациями, держим основной капитал во Франции, в Россию
переводим только небольшие суммы. В случае какого-нибудь форс-мажора в
стране потеряем сущую ерунду, но все равно мы для хозяев ОМО-банка, можно
сказать, любимые VIP-клиенты. Управляющий примерно представляет, какими
средствами располагает семья, и не теряет надежду когда-нибудь заполучить нас
целиком и полностью. Кстати, в ОМО-банке хранят накопленное многие наши
знакомые, ну да это неинтересно, радует другое. Чек, который выдает кассир,
если покупка оплачена карточкой, отличается от того, который суют вам в случае
расплаты наличными. Во-первых, бумажек две, и вы обязаны их подписать. Потом
одна вручается вам, другая остается кассиру, который тоже скрепляет оба
документа своей подписью. Делается это для того, чтобы избежать махинаций, и,
по-хорошему, свой чек клиент должен хранить. Он в любой момент, проверив
движение средств на счету, имеет возможность проконтролировать банк: «Ну-ка,
погодите, ребятки, неладно выходит! Тут у вас написано: «Покупка сапог –
три тысячи рублей», а я отдала за них две. Вот чек!»
Поэтому на документе обязательно стоят две подписи: клиента
и кассира. И еще, поскольку махинации с кредитками весьма распространенное
явление, любой держатель карты – заменителя денег – должен быть готов к
такой ситуации, когда кассир проверит его документы, фотографию, образец
подписи.
Но главное для меня сейчас то, что на чек есть имя и фамилия
владельца карточки.
Я поднесла бумажонку к глазам и прочитала – Андрей
Винтусов.
Из скупки я унеслась, чувствуя, как за спиной хлопают
крылья, я не бежала, летела, поглядывая на часы. ОМО-банк работает до девяти
вечера, времени у меня имелось предостаточно, даже если учесть все пробки, в
которые попаду по дороге.
В холл я влетела, чуть не сбив охранника. Секьюрити
мгновенно уцепил меня за футболку.
– Девочка, ты куда? Здесь банк!
Я сняла очки и сунула ему под нос свою платиновую
кредитку.
– К управляющему, Олегу Семеновичу, очень спешу.
Парень оглядел мою футболочку, украшенную изображениями
колли и пуделя, потом растерянно пробормотал:
– Да, конечно, простите.
Я улыбнулась ему, пересекла основной зал, толкнула
дверь с табличкой «VIP» и спросила у девушки, сидевшей за компьютером:
– Олег Семенович на месте?
Служащая расцвела улыбкой:
– Только что к себе пошел, вас проводить?
– Спасибо, не надо, я великолепно знаю дорогу, –
пробормотала я, прошла в коридор, поднялась на лифте вверх и оказалась перед
секретаршей управляющего.
– Дарья Ивановна! – воскликнула та. – Входите!
Чай, кофе? Печенье, конфеты, а может, бутерброды?
Я поморщилась. Ну что за привычка у людей вечно
предлагать мне еду!
– Сок? Фрукты? – не успокаивалась секретарша.
– Мне Олега Семеновича, можно без хлеба.
– Проходите, он один, – засмеялась она.
Я толкнула дверь и вошла в огромный кабинет, заставленный
дорогой кожаной мебелью и книжными шкафами из цельного массива дерева.
Олег Семенович, безукоризненно одетый мужчина лет сорока
пяти, мигом вскочил.
– Дарья Ивановна! Садитесь. Чай? Кофе? Фрукты?
Меня перекосило. Рао-вао-сао-мао! Еще один потчеватель, с
ума сойти можно.
– Нет, еды никакой не надо.
– Понимаю, – кивнул Олег Семенович, – жара. Тогда
водички минеральной, без газа, со льдом?
Я кивнула. Против воды мой организм не бунтует.
Олег Семенович уставился на меня:
– Снимать хотите? Какую сумму?
– Сегодня я пришла не за деньгами.
– Да? – удивился управляющий. – Операция с ценными
бумагами? Но вы же вроде были противницей всяких облигаций или передумали?
Кстати, теперь мы оказываем новую услугу.
– Скажите, у вас имеется клиент Андрей Винтусов?
– Я, к сожалению, не знаю всех, кто пользуется нашим
банком, – осторожно ответил Олег Семенович.
– Но ведь вы регистрируете держателей кредиток?
– Конечно.
– Можете посмотреть по базе данных? Андрей Винтусов.
Олег Семенович побарабанил пальцами по столу:
– Ну… зачем вам это?
– Мне нужны его паспортные данные, в частности, прописка.
Можно место работы, короче, все, что вы узнаете о нем.
– Это невозможно.
