Порчер задумчиво смотрел на адвоката.
— Знаете, Филип, меня всегда интересовали ваши мотивы в этом деле. Если, как я надеюсь и вы обещаете, нам удастся приобрести «Сайберком», в «Трайтоне», безусловно, будут недовольны вашей фирмой. Они могут сменить лошадку.
Голдман смотрел отсутствующим взглядом, обдумывая подобную возможность.
— Боюсь, вы меня не поняли.
Голдман заговорил менторским тоном:
— "Трайтон Глоубал" является крупнейшим клиентом «Тайлер Стоун». «Трайтон Глоубал» — клиент Генри Уортона. Именно по этой причине Генри выполняет роль управляющего. Если «Трайтон» перестанет прибегать к услугам фирмы, как вы думаете, кто станет заправлять делами в фирме и кто будет вероятным преемником на посту Уортона?
Порчер указал на Голдмана.
— Я надеюсь, что в таком случае делам РТГ будет отдан приоритет в этой фирме?
— Пожалуй, это я могу твердо обещать.
Порчер поставил фужер и зажег сигарету.
— А теперь скажите, как вы конкретно собираетесь решить эту задачу.
— Вас действительно интересует сам метод или только результаты?
— Посвятите меня в ваши гениальные планы. Насколько я помню, вам это доставляет удовольствие. Только не используйте слишком много профессиональных выражений. Утекло уже много воды с тех пор, как я учился в университете.
Когда Голдман услышал замечание руководителя фирмы одна бровь у него приподнялась.
— Похоже, вы знаете меня слишком хорошо.
— Вы единственный знакомый мне адвокат, который мыслит как предприниматель. Победа прежде всего. К черту закон!
Голдман взял предложенную Порчером сигарету и неторопливо прикурил.
— Недавно произошло событие, предоставившее нам золотую возможность получить из первых рук последнюю информацию о том, на каких условиях «Трайтон» предлагает «Сайберкому» совершить сделку. Мы узнаем доработанное и окончательное предложение «Трайтона» до того, как они успеют передать его «Сайберкому». Тогда мы их опережаем на несколько часов, представив свое предложение раньше, чем поступит предложение «Трайтона». «Сайберком» отвергает «Трайтон», и вы становитесь гордым владельцем еще одного драгоценного камня в короне вашей обширной империи.
Порчер вынул сигарету изо рта и широко раскрытыми глазами уставился на партнера.
— Вы это сможете сделать?
— Я сумею это сделать.
Глава 32
— Ли, должен предупредить тебя, он иногда может быть очень колючим, но таков уж его характер.
Фрэнк Харди оглянулся на Соера, пока оба, покинув персональный лифт на последнем этаже здания «Трайтон Глоубал», шли по длинному коридору.
— Я буду осторожен, обещаю, Фрэнк. Ты же знаешь, обычно я не вытаскиваю кастеты, разговаривая с жертвами.
Пока они шли, Соер думал о результатах расспросов в аэропорту. Его люди нашли двух работников, узнавших Джейсона Арчера по фотографии. Один был из «Уэстерн Эйрлайнс» и принимал его сумку утром семнадцатого. Другим был уборщик, видевший, как Джейсон сидел и читал газету. Он запомнил его, потому что Джейсон ни на минуту не выпускал свой кожаный портфель, даже когда читал газету или пил кофе. Джейсон входил в комнату отдыха, но уборщик ушел и не заметил, как он выходил. Агенты ФБР не могли допросить молодую женщину, которая брала у пассажиров посадочные талоны на тот злосчастный самолет, поскольку она также летела этим рейсом. Несколько человек припомнили Артура Либермана. Он на протяжении многих лет постоянно вылетал из аэропорта Даллеса. В целом полезной информации было мало.
Соер смотрел в спину Харди, в то время как тот быстро шел по покрытому роскошным ковром коридору. Попасть в штаб-квартиру технологического гиганта оказалось непростым делом. Охрана «Трайтона», увлекшись служебным рвением, хотела даже позвонить в ФБР и проверить удостоверение Соера. Но Харди убедил ее, что в этом нет необходимости, сказав, что ветеран ФБР заслуживает гораздо большего почтения, чем ему оказывают сейчас. С Соером ничего подобного раньше не случалось, и он шутливо сказал об этом раздраженному Харди.
— Эй, Фрэнк, что эти ребята хранят здесь — слитки золота или уран-235?
— Я бы сказал, что они слегка охвачены паранойей.
— Я впечатлен. Обычно все до смерти боятся агентов ФБР. Могу поспорить, они показывают нос также налоговой службе.
— На самом деле бывший глава этой службы является их гуру по налогам.
— Черт, у них действительно все схвачено.
Чем больше Соер думал об избранной им профессии, тем неприятнее ему становилось. Информация сегодня играла главную роль. Информацией повсюду управляли компьютеры. Частный сектор ушел так далеко вперед, что правительственным учреждениям осталось мало надежды догнать их. Даже ФБР, владевшее новейшей технологией, оказалось бы на самой низкой ступени в обществе тех компаний, среди которых вел битву «Трайтон». Это открытие не доставляло Соеру удовольствия. Было бы глупо не понимать, что по сравнению с компьютерными преступлениями остальные проявления творимого людьми зла скоро будут выглядеть смешными, по крайней мере в долларовом выражении. А доллары значили многое. Без них невозможны работа, дом и семейное счастье. Разве не так? Соер остановился.
— Можно спросить, сколько тебе платит «Трайтон» в год?
Харди обернулся и улыбнулся.
— Зачем тебе это знать. Собираешься заняться частной практикой и переманить моих клиентов?
— Да нет, просто зондирую почву на тот случай, если надумаю принять твое предложение.
Харди пристально смотрел на Соера.
— Ты серьезно?
— В моем возрасте люди знают, что никогда не следует говорить «никогда».
Пока Харди обдумывал слова бывшего партнера, его лицо снова стало серьезным.
— Я лучше не буду вдаваться в подробности, но «Трайтон» рассчитывается семизначными цифрами, не говоря уже о значительном авансе.
Соер тихо присвистнул.
— Боже, к старости ты обзаведешься кругленькой суммой, Фрэнк.
Харди утвердительно кивнул.
— Да. У тебя была бы такая же сумма, если бы ты поумнел и стал работать у меня.
— Ладно, я поддался уговорам. Какая будет моя зарплата, если буду работать у тебя? Хотя бы приблизительно.
— Он пятисот до шестисот тысяч долларов в первый год.
У Соера отвисла челюсть.
— Ты, наверно, разыгрываешь меня, Фрэнк.
— Я не шучу, когда речь идет о деньгах, Ли. Пока совершаются преступления, мы живем хорошо. — Оба снова пошли вперед. Харди добавил: — Ты все-таки подумай об этом, хорошо?
