— Господи, едва успела, — запыхавшись, пробормотала она. — Сейчас только полиции нам здесь не хватало.
— Да уж, нежелательно, чтобы кто-то мешал нам.
Фейт взяла Ли за руку и повела наверх, в спальню. Какое-то время они сидели на постели молча и неподвижно, в полной темноте, крепко держась за руки и слегка покачиваясь, словно продолжая танец на пляже, только теперь в более интимной обстановке.
Фейт слегка отстранилась от Ли и взяла его за подбородок.
— Этого у меня давно не было, Ли. Очень давно. — Голос её звучал смущённо, да и сама поза говорила о том, что признание вырвалось неожиданно для неё самой. Просто Фейт не хотелось его разочаровывать.
Нежно поглаживая пальцы девушки, Ли заглянул ей в глаза. В открытое окно врывался равномерный шум прибоя. «Как утешительно все это, — подумала она, — шум волн, ветра, лёгкие, бережные прикосновения к коже». Такого покоя и расслабленности Фейт не испытывала уже очень давно.
— Тогда тебе будет нелегко, Фейт.
Слова Ли удивили её.
— Почему?
Даже в темноте она видела блеск его глаз и прочла в них желание защитить её. Неужели роман с синеглазым пятиклассником подошёл к логической развязке? И вместе с тем Фейт понимала, что находится с мужчиной, а не мальчиком. Причём с весьма неординарной личностью, человеком сильным во всех отношениях. Фейт критически оглядела его с головы до пят. Да уж, определённо не мальчик.
— Потому что не могу поверить, что ты когда-либо была с мужчиной, который испытывал к тебе такие же чувства, как и я.
— Говорить легко, — пробормотала она, глубоко тронутая этими словами.
— Только не мне, — ответил Ли.
Эти три слова он произнёс так искренне: в них не было ни тени фальши, ни желания предстать перед ней в каком-то особом свете, ни заискивания, ни угодливости — словом, ничего из того, к чему привыкла Фейт за последние пятнадцать лет общения с людьми. И она растерялась, не знала, что на это ответить. Впрочем, время разговоров прошло. И Фейт вдруг осознала, что стаскивает с Ли одежду, и он тоже начал её раздевать. И, делая это, массировал Фейт плечи и шею. «У него такие большие и сильные пальцы, а делает он это на удивление нежно», — подумала она.
Все их движения были неторопливы, естественны, точно они проделывали это тысячи раз на протяжении долгого и счастливого брака, знали, как доставить наслаждение друг другу.
И вот они скользнули под покрывала. Десять минут спустя Ли весь обмяк, тяжело дыша. Фейт лежала под ним, тоже хватая воздух широко раскрытым ртом. А потом начала покрывать поцелуями его лицо, грудь, руки. Пот их смешался, ноги переплелись, и ещё два часа они лежали, заключив друг друга в объятия, не могли наговориться, то и дело целовались. Они засыпали, просыпались снова. Около трех часов ночи снова занялись любовью. А потом, вконец измождённые, погрузились в глубокий сон.
Глава 36
Рейнольдс сидела за письменным столом, когда раздался телефонный звонок. Это был Джойс Беннет, адвокат, представляющий интересы Рейнольдс в бракоразводном процессе.
— У нас проблема, Брук. Только что звонил адвокат твоего мужа. Так и кипел от ярости. Утверждал, что ты скрываешь какие-то доходы.
Лицо у Брук вытянулось от изумления.
— Ты что, серьёзно? Ладно, скажи ему, пусть сам мне позвонит. Там разберёмся.
— Я не шучу, очень даже серьёзно. Он прислал мне по факсу номера каких-то счётов, которые, как утверждает, только что обнаружил. Открыты на имя ваших детей.
— Господи, Джойс, это же накопительные счета для получения образования в колледже. И Стив прекрасно знает о них. Поэтому я и не внесла их в список моих доходов. Да и потом, на каждом всего несколько сотен долларов.
— Вообще-то тут указаны совсем другие суммы. Бумаги передо мной. Вот, по пятьдесят тысяч на каждом.
Во рту у Рейнольдс пересохло.
— Это невозможно. Должно быть, какая-то ошибка.
— Меня также беспокоит ещё одно обстоятельство. Счета оформлены как трансферт в благотворительные фонды. Это означает, что их можно аннулировать без ведома дарителя и доверенного лица. Здесь ты зарегистрирована как доверенное лицо, из чего я сделал вполне однозначный вывод: деньги принадлежат тебе, Брук. Вот только не понимаю, почему ты не рассказала мне о них прежде.
— Да просто нечего было говорить, Джойс. Клянусь Богом, я понятия не имею, откуда эти деньги. Там вообще сказано хоть что-нибудь о происхождении и сути этих фондов?
— Несколько переводов трансфертом на примерно равные суммы. А вот откуда они поступили, не указано. Адвокат Стива грозит обратиться в суд и выдвинуть обвинение в мошенничестве. Знаешь, Брук, он даже сказал, что звонил в Бюро.
Рейнольдс мёртвой хваткой вцепилась в телефонную трубку.
— В Бюро?
— Ты уверена, что не знаешь, откуда поступили эти деньги? Твои родители не могли прислать?
— Да откуда у моих стариков такие деньги! Можно как-нибудь вычислить эти фонды?
— Но счёт-то на твоё имя. Полагаю, тебе стоит как следует поразмыслить над этим. Держи меня в курсе.
Рейнольдс положила трубку и тупо уставилась в бумаги на столе. Когда несколько минут спустя вновь зазвонил телефон, она не хотела подходить. Рейнольдс уже знала, кто это.
Никогда ещё Пол Фишер не говорил с ней так холодно и отчуждённо. Она должна незамедлительно явиться в здание Гувера. Там ей все объяснят. Спускаясь по лестнице в подземный гараж, Рейнольдс несколько раз оступилась, ноги плохо слушались её. Не нужно было никакого шестого чувства, чтобы понять: её вызвали на экзекуцию.
Конференц-зал в здании Гувера представлял собой совсем небольшое помещение без окон. Там уже был Пол Фишер, а во главе стола сидел Фред Масси и нервно вертел в пальцах авторучку. Рейнольдс узнала и ещё двух людей: юриста Бюро и старшего следователя из отдела профессиональной ответственности.
— Садитесь, агент Рейнольдс, — сухо сказал Масси.
Рейнольдс села. И тут же напомнила себе: она ни в чем не виновата, а потому ей ни к лицу вести себя подобно Чарли Мэнсону
[9]
, застигнутому с окровавленным ножом в носке.
— Нам надо обсудить с вами несколько вопросов. — Он покосился на юриста. — Я бы советовал вам воспользоваться услугами нашего штатного адвоката, если хотите, конечно. Имеете такое право.
Рейнольдс пыталась изобразить удивление, но после телефонного звонка Джойса Беннета это получилось у неё из рук вон плохо. Однако эта попытка не укрылась от внимания присутствующих и, как поняла Рейнольдс, лишь укрепила их подозрения. Она начала вспоминать, когда именно позвонил ей Беннет. Рейнольдс не слишком верила в теорию заговоров, но теперь начала рассматривать и такую возможность.
