Хотя Кайлу Монтгомери она представлялась совершенно нагой, на ней тем не менее были трусы и бюстгальтер. Достав из сумки трикотажный спортивный костюм и быстро натянув его, убийца подошла к бюро и взяла лежавшие на крышке деньги, а потом обыскала карманы Кайла, где нашла собственное письмо. Затем деньги, письмо и простыня, служившая ей одеянием, перекочевали в сумку, где упокоились рядом с электронными стрелками и парализующим оружием фирмы «Тайзер». Закрыв сумку, незнакомка огляделась, убеждаясь, что не оставила в комнате ничего, кроме использованного шприца, после чего покинула апартаменты, спустилась по лестнице на первый этаж и вышла из дома.
Отъезжая на машине от дома Кайла, она почувствовала, как стало снисходить успокоение. Все-таки одной проблемой меньше.
Глава 56
На следующее утро Кинг и Мишель отправились к Ремми.
По дороге Шон поведал Максвелл о разговоре с Сильвией.
— До отъезда я успел поговорить с Тоддом. Он сказал, что обязательно навестит сегодня Кайла.
— Есть идеи, кто была та загадочная женщина?
— Полагаю, простейший способ узнать это — заехать в клуб и спросить. Если эта особа регулярно бывает или работает там, обязательно найдется человек, который ее знает.
В свою очередь, Мишель рассказала напарнику о выездном мероприятии клуба исторической реконструкции событий Гражданской войны, где ей удалось побывать.
— Потрясающее зрелище. Тысячи зрителей, сотни участников, сражение очень похоже на настоящее. Эдди считает, что сделанные там видеозаписи могут показать по местному телевидению.
— Мне приходилось видеть подобные театрализованные сражения. Брат женщины, с которой я встречался, когда работал на Секретную службу, был активным членом одного из таких клубов. Это не говоря уже о том, что он хранил у себя дома огромную коллекцию вещей эпохи Гражданской войны, в том числе униформу, мушкеты, сабли и даже хирургические инструменты для ампутации конечностей.
— Эдди прекрасно сыграл свою роль. Он воистину обладает многочисленными способностями, но при этом, что удивительно, здорово себя недооценивает.
— Ничего удивительного. Бэттл пытается уподобиться отцу, а это трудно, если не сказать — невозможно, поскольку Бобби во многих отношениях недосягаем.
— Но он все время говорит о том, что ничего в жизни не добился, а это не соответствует действительности. Кроме того, у него доброе сердце. Слышал бы ты, с какой нежностью этот большой и сильный человек отзывался о покойном брате! Мне лично кажется, что из всех Бэттлов он самый нетипичный.
Кинг одарил ее вопрошающим взглядом.
— Кажется, ты сказала, что он отвез тебя домой? Значит, вы остались наедине?
— Может, прекратишь свои инсинуации? Торжественно заявляю, что между нами ничего не было и не будет.
— Это хорошо, поскольку нам всего меньше нужно, чтобы Доротея или, не дай Бог, Ремми объявили нам войну, — бросил детектив.
Эдди встретил их у главного входа большого дома.
— Я битый час уговаривал мать рассказать мне о содержимом ее секретного ящика, но так ничего и не добился.
— Ну, если она не рассказала об этом вам, то нам, похоже, и вовсе не приходится на это рассчитывать, — буркнул Шон.
— По крайней мере я затронул эту тему, — ответил Эдди. — Идите на заднюю террасу. Мать ждет вас там. Кофе еще горячий. Мейсон только что сварил его и принес на террасу вместе с бисквитами.
Бэттл проводил гостей до террасы. Когда они вошли, Ремми закрыла небольшую толстую тетрадь, в которой что-то записывала. Тетрадь напоминала дневник или ежедневник начала прошлого века и имела застежку в виде клапана с крохотным замочком. Закрыв замочек, вдова положила тетрадь в карман жакета.
Пока Кинг произносил приветственные слова в адрес хозяйки дома, Эдди отозвал Мишель в сторону и прошептал:
— Когда закончите разговаривать с мамой, приходите ко мне в студию. Это на заднем дворе нашего дома. Мне хочется кое-что вам показать.
С этими словами он ушел с террасы. Максвелл же повернулась к Ремми и сразу напоролась на ее пристальный взгляд.
— Насколько я понимаю, вчера вы наблюдали, как мой сын играл в солдатики? — медленно отчеканила она.
Мишель подошла к столу, за которым сидела хозяйка дома, и опустилась на стул напротив. Кинг разлил по чашкам кофе.
— Надо сказать, что ваш сын очень хорошо играет в подобные игры. Я и не знала, что он так сильно увлечен деятельностью клуба исторической реконструкции.
— Эдди записался в него, поскольку его отец очень интересовался историей Гражданской войны. Сомневаюсь, однако, что он очень уж любит всю эту театральщину.
— А вид у него был такой, как будто все это ему ужасно нравится.
— Выражение лица и манеры могут вводить в заблуждение, не так ли?
После обмена мнениями женщины смотрели друг на друга в упор несколько дольше, нежели это допускалось правилами хорошего тона.
Кинг решил, что настала пора сменить тему:
— Вы настоящая волшебница, Ремми!
— Что конкретно вы имеете под этим в виду?
— Я имею виду, что вам с легкостью удалось превратить Лулу из врага в друга.
Хозяйка помахала около лица рукой, словно отгоняя муху.
— Не преувеличивайте моих достижений. Я всего лишь признала, что была не права. Не думаю, что это следует рассматривать как акт проявления особенного великодушия или человеколюбия с моей стороны.
— А почему, собственно, вы пришли к выводу, что были не правы? — спросила Мишель, подвигая к себе кофе и тарелку с бисквитами.
Прежде чем ответить, Ремми поднесла чашку ко рту и глотнула кофе.
— Я сделала Джуниору предложение, от которого он по идее не мог отказаться. Тем не менее он отказался, после чего его убили. Не нужно быть конструктором ракет, чтобы понять, что в этом деле все гораздо сложнее, нежели я поначалу думала.
— Тем не менее не исключаю вовлеченности в это дело Девера. Если разобраться, его могли убить именно по этой причине, — бросил Кинг.
Вдова с минуту гипнотизировала его взглядом.
— Не вы ли не так давно с пеной у рта убеждали меня в его невиновности? Или, быть может, я разговаривала тогда с другим Шоном Кингом?
— Я решил поиграть в адвоката дьявола.
— Ох, я и забыла, что вы адвокат. Если бы вы только знали, до чего я ненавижу всю вашу братию!
— Хорошо, что я оставил практику и сделался детективом. Мне бы не хотелось иметь такого врага, как вы.
— Не сомневаюсь! — отрезала она.
— Насколько я понимаю, вы очень хотите вернуть некоторую часть своей собственности, не имеющую отношения к ценностям и деньгам…
