– Зайка и то лучше придумала! – воскликнула Машка.
– И что она решила подарить полковнику? – полюбопытствовала
я.
– Наушники для телика, без провода, напялил на голову и ходи
по всему дому, слушай любимую передачу.
Я хихикнула. Ольга очень хитрая, ее, как и всех, злит манера
Дегтярева повернуть регулятор звука у телевизора в гостиной на полную мощность
и слушать передачу из столовой. Когда я, пытаясь переорать какого-нибудь Чака
Норриса, прошу: «Ну сделай потише или включи «Панасоник» в столовой, зачем
телевизор орет в комнате, где тебя нет?!» – Дегтярев, моментально обижаясь,
отвечает:
– Пришел сюда на секундочку, фильм очень интересный, не хочу
пропускать эпизоды. Впрочем, если мешает, могу выключить.
А с наушниками у нас наконец воцарится тишина!
– Совсем глупый подарок, – зудела Машка, наблюдая, как
куртку, брюки, шапочку, перчатки и шарф упаковывают в подарочную коробку.
– Зато очень нужный, – парировала я.
Мы пошли вниз.
– Тут есть телефонная будка? – неожиданно тихо спросил
Гриша.
Я удивилась:
– Тебе позвонить надо?
– Ну, в общем, да…
– На мобильный, не стесняйся, он безлимитный, болтай сколько
хочешь.
Уголовник слегка покраснел:
– Не, мне будку.
– Чем же сотовый не подошел?
– Я лучше из будки, – талдычил Гриша, не беря «Нокиа».
– Послушай, – принялась я втолковывать уголовнику, – я плачу
один раз в месяц компании «Би Лайн» фиксированную сумму и могу разговаривать
сколько влезет. Понимаешь? От твоего звонка мой счет не станет больше, тараторь
хоть сутки, на!
– Не, мне будку!
Я тяжело вздохнула.
– Гриша, – выкрикнула Маня, – ты чего, пописать хочешь?
Вор кивнул.
– Вон там под лестницей, – указала Машка вниз, – давай
отведу.
– Но зачем ты искал телефонную будку? – изумилась я. –
Отчего просто не спросил про туалет?
– Неприлично это, – пробормотал Гриша, – при всех про сортир
интересоваться, воспитанный человек всегда спросит про телефонную будку, и его
поймут!
– Мне тоже «позвонить» не мешает, – хихикнула Машка и
потащила уголовника по ступенькам.
Я пошла было к машине, но по дороге притормозила у
небольшого ларька, торгующего всякой мелочью. Страшно люблю разглядывать
ненужные вещички: кошельки, брелки, футляры для сигарет и зажигалок…
– Не хотите ключницу? – предложила продавщица. – Такие
забавные есть!
Не переставая тараторить, девчонка выложила на прилавок…
мишку-панду. Я машинально взяла вещичку. Точь-в-точь такая лежит сейчас в моей
сумке. Следует во что бы то ни стало найти хозяйку ключей, но как это сделать,
не имея никаких координат «крысы белобрысой»?
– На спинке «молния», – продолжала подталкивать меня к
покупке продавщица, – очень удобно, внутрь входит большая связка ключей.
Я машинально кивнула, мысли текли совсем в другом
направлении.
– Она стирается в машине, – неслась дальше девушка, – а вот
тут, под лапками, спрятан потайной карманчик.
Я навострила уши.
– Где?
– Ну видите, мишка держит сердечко?
– Да.
– Если чуть-чуть его отодвинуть, там маленькое отделеньице,
для визитной карточки или…
Перестав слышать торговку, я вытащила из своей сумки панду,
мгновенно отогнула красную подушечку в виде сердца, запустила палец в
открывшийся разрез и нащупала там картонку. Через секунду перед глазами возник
небольшой прямоугольник с каллиграфически сделанной надписью «Кусику от Пусика
с любовью». Это было все. Я побрела к «Пежо». Да уж, «Кусику от Пусика с
любовью». Попробуйте найти в Москве людей с такими кличками. Я посмотрю, как
вам это удастся!
Глава 19
Домой я прибыла в самом гадком настроении. Машка с Гришей,
очевидно, что-то поняли, в машине они сидели тихо, как нашкодившие мопсы.
В столовой сияла и сверкала посуда. Ради торжественного
случая Ирка вытащила из шкафа парадный сервиз.
– Едет! – заорала Маня, кидаясь в холл.
Мы все выскочили за ней. Спустя пару минут в прихожей
появился Женька, коллега и близкий приятель полковника. Он полжизни работает
вместе с Александром Михайловичем, только Женька не следователь и не
оперативник, а эксперт или судмедэксперт, я не слишком хорошо знаю, как
правильно называется его должность.
– Здрасте, – глупо улыбнулся Женька.
По холлу поплыл сильный запах алкоголя.
– Добрый вечер, – слегка заикаясь, добавил Дегтярев,
пропихивая приятеля в глубь комнаты.
Аромат спиртного усилился. Похоже, мужики уже
напраздновались до ушей.
– Б-б-ботинки сними, – велел полковник.
– Ща, – пробормотал Женька и попытался сесть на пуфик.
Глазомер подвел эксперта, и он с громким стуком шлепнулся на
пол.
– Пардон, – икнул Дегтярев, – мы где? Добрый вечер, милиция.
Прошу предъявить документы!
– Эхма, – возвестила Ирка, стаскивая с глупо ухмылявшегося
Женьки штиблеты, – пришла беда – вынимай паспорта. Дома вы!
– Ясно дело, дома, – протянул Александр Михайлович, – только
у кого? Ик. У кого?
– У Петкиных, – сообщил Женька, пытаясь сгрести ноги в кучу,
– два трупа и грабеж. Убедительная просьба не затаптывать место происшествия.
Посторонним следует удалиться. Минуточку, а кто оставил следы обуви на ковре –
человек или животное?
Услыхав последнюю фразу, я чуть не зарыдала от смеха, но тут
в холл влетела Зайка, и Женька выдал:
– Перевозка прибыла? Девушка, направляю вам на проживание и
содержание труп, получивший не совместимую с жизнью травму по месту жительства
на помойке!
– Да они пьяны! – оторопела Зайка.
– Не сердись, – улыбнулась я, – орден не каждый день дают.
Одно не пойму, как в таком состоянии они сумели добраться до Ложкина?
