Получалось, что я абсолютно зря мерзла два часа на ветру,
собирая милостыню. Никто из моих новых знакомых не держал зла на Евгения и не
был знаком с девочкой по имени Ася. Всех игроков расставлял на площади Борис
Сергеевич. Естественно, около нас находились охрана и сотрудник фирмы,
снимавший действо на видеокамеру, только я не видела ни секьюрити, ни
«оператора», они умело прятались. В поле зрения маячил только гориллоподобный
Димочка, а потом подошел этот крохотный Павлуша. Вот черт!
Только сейчас я сообразила, что обманула мальчишку, он-то
ждет свои триста долларов. Очень некрасиво получилось.
Я еле дождалась окончания ужина, пообещала скучающим
парочкам еще поучаствовать в забаве и побежала к машине. Теперь стало
окончательно ясно: и Нина, и Валя говорили сущую правду о своих отношениях с
Женей. Они, скорей всего, встречались с ним лишь в момент игры в бомжей.
Знаете, отчего я пришла к такому выводу? Когда уходила, никто из присутствующих
не спросил мои координаты и не предложил свои визитные карточки. Сразу стало
понятно: мы общаемся лишь во время забавного спектакля, в обычной жизни у
каждого свой круг.
На вокзал я прибыла около десяти вечера. Возле подземного
перехода несли вахту другие старухи, они предлагали не яблоки с петрушкой, а
водку с закуской. Не было видно и охранника Димы. Очевидно, парень честно
отработал смену и сейчас валялся на диване возле телевизора, обнимая бутылку с
пивом.
Я побегала глазами по площади и увидела стайку беспризорников,
куривших около ларька.
– Вы знаете Павлуху? – спросила я у самого высокого паренька
в спартаковском шарфике.
– А зачем он тебе? – насторожился мальчик.
– Долг хочу отдать.
Подросток с сомнением посмотрел на меня, но потом ответил:
– Ушел он.
– Куда?
– Так к себе.
– У него есть квартира? – изумилась я.
– У каждого дом имеется, – философски заметил паренек.
– Подскажи мне его адрес.
– Не знаю.
– А кто может помочь?
Мальчик пожал плечами и сплюнул:
– Хрен его знает.
Я достала из кошелька сто рублей.
– Если скажешь координаты Павлухи, получишь в два раза
больше.
Ребенок почесал ухо грязной, покрытой цыпками рукой.
– Может, у Катьки спросить? Она с ним жила одно время.
Погодьте тут.
Я покорно замерла у ларька. Было очень холодно, хорошо хоть
ветер стих и не налетал больше на людей, словно цепной пес. Продрогнув
окончательно, я купила в киоске стакан горячего кофе, но выпить его не успела,
потому что откуда ни возьмись появились два существа: уже знакомый мне паренек
и девчонка, закутанная в рваную куртку.
– Вот, – сообщил подросток, – давай деньги, это Катька, она
адрес знает.
– Меньше чем за три сотни не поведу, – хрипло закашлялась
девочка.
Я раскрыла кошелек, расплатилась с ними и поинтересовалась:
– Идти далеко?
– Да нет, – махнула рукой Катька, – видишь вон там домище,
где пиццей торгуют? Во двор зайдешь, тама еще один дом имеется, на второй этаж
подымешься, ево квартира у окна, крайняя.
– Номер не помнишь?
– Я цифры только до десяти знаю, – шмыгнула носом Катька, –
хочешь провожу до места?
– Спасибо, не откажусь.
– За спасибо только лошадь возит, – буркнула Катька, – гони
еще стольник.
– А говоришь, что цифры только до десяти знаешь, – не
утерпела я, – в деньгах-то разбираешься.
– В рублях любой дурак понимает, – парировала она, –
поперли, нам налево.
– Ты точно адрес знаешь?
– Мы с Павлухой целый год вместе жили, – равнодушно пояснила
девчушка, – а потом он к Ленке перебежал.
– Сколько тебе лет? – вырвалось у меня.
– Одиннадцать, – сообщила Катька, загребая грязь слишком
большими сапогами, – вроде так.
– А Павлухе? – только и сумела спросить я.
– Тринадцать. Вы не глядите, ??то у него роста нет, –
пояснила Катька, – у Павлухи отец мамку все время колотил, вот он такой и
получился, недомерок. Зато умный очень, его тут в авторитете держат.
У меня иссякли все слова. Да кто бы на моем месте не лишился
дара речи?
– Значит, у Павлухи есть родители?
– Чего удивляетесь-то, – обронила Катька, – или, думаете,
детей в капусте находят?
– Нет, конечно, но Павлуха попрошайничает на вокзале…
– И что?
– Странно это, при живых родственниках.
– У меня тоже бабка есть, – сморщилась Катька, – если не
принесу ей пузырек, убьет. У Павлухи отец только, мамка померла, забил он ее до
смерти. Павлуха папаньку терпеть не может, только жить где? Он гордый, по
подвалам не хочет. Во, пришли! Сюда!
И она принялась колотить рваным сапогом в филенку.
– Какого хрена надо? – донеслось из квартиры.
Дверь открылась, на пороге появилась девчонка, по виду чуть
младше Маши, одетая в спортивный костюм.
– Катька? – удивилась она. – Чего приплюхала? Давно по морде
не получала? Совсем о…
– Вот она Павлухе деньги принесла, должок за ней, – пояснила
Катя, отступая к лестнице. – Ты, Ленка, за мужика больше бойся, иначе уведут.
– Уж не ты ли собралась, – гадко усмехнулась Ленка, – пшла
отсюда!
Катьку словно ветром сдуло, я не услышала, как она сбежала
по лестнице, казалось, девочка пролетела над ступеньками, не касаясь их.
– Давай деньги, – деловито протянула ладошку Ленка.
Рука ее оказалась чистой, а ногти сверкали невероятно
красным лаком.
Но я решила проявить твердость.
– Позовите Павлуху.
– Отдыхает он, – не дрогнула Ленка, – с работы пришел, гони
монету.
