В соседней комнате послышалось какое-то движение, и оттуда вышел человек.
– О'кей, что же меня выдало? У меня нет ничего пахнущего. Я разулся и сидел не дыша добрых тридцать минут. Как ты узнал?
– У вас очень мощная аура, и скрыть ее вы не в состоянии, – улыбнулся Хемингуэй.
– Ты меня иногда просто пугаешь, Том, – сказал Капитан Джек. – По-настоящему пугаешь. – Он рассмеялся, а отсмеявшись, принял чашку из рук Хемингуэя. Отпив немного чаю и кивнув в сторону рисунка с китайским пейзажем, он произнес: – Очень мило.
– А я ведь был в том месте, которое изображено на картине. Мой отец коллекционировал картины и скульптуры династии Шан.
– Посол Хемингуэй был удивительным человеком. Я не был с ним знаком, но очень много о нем слышал.
– Он был подлинным государственным деятелем, – сказал Том, глотнув чаю. – В наше время эта раса людей, к сожалению, почти вымерла.
Капитан Джек некоторое время молчал, внимательно глядя на Тома. Затем сказал:
– Я попытался прочитать стихи, которые ты мне рекомендовал.
– Сборник «Красный перец»? – поднял на него взгляд Хемингуэй. – Что скажете?
– Скажу, что мне следует поработать над своим китайским.
– Это прекрасное средство общения, если вы им владеете, – улыбнулся Том.
Капитан Джек поставил чашку на стол и спросил:
– Итак, что же это за важное дело, которое требует твоего личного участия?
– Картер Грей отправляется на торжество в Бреннан.
– Черт побери! Лицом к лицу, как говорится. И как же ты намерен разыграть наши карты?
– Самой сложной проблемой для нас является стратегия отхода. Как бы мы ее ни отрабатывали, степень неопределенности оставалась слишком высокой. Теперь же, с приездом Грея, уверенность в благополучном исходе повышается.
– Почему ты так решил?
Хемингуэй изложил свой план, и тот, похоже, произвел на Капитана Джека впечатление.
– Да. Думаю, это может сработать. А если по правде, это просто гениально. Гениально и нагло.
– Все будет зависеть от того, насколько успешно этот план будет реализован.
– Не скромничай, Том. Будем реалистами. Этот план всколыхнет весь мир. – Капитан Джек выдержал паузу и продолжил: – Но старика нельзя недооценивать. В искусстве шпионажа Картер Грей успел забыть больше, чем мы с тобой смогли выучить за всю жизнь.
Хемингуэй открыл свой атташе-кейс и достал оттуда DVD-диск. Бросив его собеседнику, он сказал:
– Полагаю, вы найдете эту запись полезной.
Капитан Джек повертел диск в руках и, глядя в глаза Хемингуэю, сказал:
– Я проработал в фирме более двадцати лет, и несколько из них – под руководством Грея. А ты сколько лет трудишься?
– Мой общий стаж двенадцать лет, и большую часть времени я работал в поле. Два года я провел в Управлении национальной безопасности, а в НРЦ перешел через год после того, как Грей получил пост министра.
– Я слышал, что тебя готовят на его место. Оно тебя интересует?
– Насколько я понимаю, там у меня нет большого будущего, – покачал головой Хемингуэй.
– Значит, назад в ЦРУ?
– А эта контора вообще никчемный анахронизм.
– Вот, значит, как?! ЦРУ пребудет вовеки. Даже после скандала с иракским оружием массового уничтожения, которого, как выяснилось, никогда не существовало.
– Вы так полагаете? – не скрывая любопытства, спросил Хемингуэй.
– Когда я помогал мерзким диктаторам, которых наши лидеры считали «приемлемой альтернативой» коммунизму, или поставлял наркотики черным, чтобы финансировать нелегальные операции за рубежом, или свергал демократические правительства, отказывавшиеся потакать экономическим интересам Америки, я тоже считал, что добиться тех же целей можно более пристойными способами. Но от этих идей я давным-давно отказался.
– Но мы не можем выиграть эту конкретную войну лишь с помощью солдат и шпионов, – сказал Хемингуэй. – Все не так просто.
– В таком случае ее просто невозможно выиграть, – резко бросил Капитан Джек. – Поскольку известен лишь один способ, с помощью которого страны могут разрешить свои противоречия.
– Достоевский писал – не ручаюсь за точность цитаты: «Нет ничего легче, чем осудить злодея, и нет ничего труднее, чем понять его».
– Ты и я провели на Ближнем Востоке много лет, но неужели ты до сих пор веришь, что мы можем понять разбойничий менталитет ближневосточных террористов?
– Почему вы считаете, что термин «злодеи» я отношу только к ним? Когда речь идет об операциях за рубежом, у нас тоже далеко не чистые руки. На самом деле мы сами создали множество тех завалов, которые вынуждены сейчас разгребать.
– Поэтому в наши дни существует лишь одна имеющая смысл мотивация. И эта мотивация – деньги. Как я тебе уже говорил, на все остальное мне плевать. Я вернусь на свой прекрасный крошечный остров и больше никогда не пошевелю пальцем. Таково мое кредо.
– Какая горькая откровенность, – заметил Хемингуэй.
– А ты хочешь, чтобы я заявил, будто мое мировоззрение требует сделать мир чище?
– Нет. Я предпочитаю горькую правду.
– А ты ради чего на это пошел?
– Ради того, чтобы сделать мир чуть лучше.
– Опять идеализм? Повторяю, Том, ты об этом глубоко пожалеешь. Или погибнешь.
– Действовать меня заставляет не идеализм или фатализм, а просто идея.
– Я боролся как за правое дело, так и против правых дел, – покачал головой Капитан Джек. – В мире всегда будет вестись какая-нибудь война. Вначале люди сражались за плодородные земли и пресную воду, затем за благородные металлы. Но самым популярным пунктом несогласия стало: «Мой Бог лучше, чем твой Бог». И не важно, в кого ты веришь – в Иеремию или Иисуса, в Аллаха или Магомета, в Будду или Брахму. Кто-то обязательно скажет тебе, что ты заблуждаешься, и начнет сражаться за Истинную веру. Что касается меня, то я верю в пришельцев, а все земные боги могут валить в преисподнюю. Во Вселенной триллион планет, и наша не самая главная. А что касается человечества, то оно прогнило до самого нутра.
– Будда возвысился над материализмом. Иисус говорил, что врагов следует заключить в объятия. Это же говорил и Ганди.
– Иисуса предали, и он умер на кресте; Ганди был убит индуистом, которому пришлась не по нраву терпимость Ганди по отношению к исламу, – наставительно заметил Капитан Джек.
– Я помню рассказ отца о том, – меряя шагами комнату, сказал Хемингуэй, – как англичане перекраивали границы после обретения Индией самостоятельности. Они хотели отделить мусульман от индуистов, но использовали при этом устаревшие карты. Двенадцать миллионов человек были вынуждены сменить место жительства только потому, что англичане провалили дело. Возникший при этом хаос привел к гибели полумиллиона человек. А еще раньше из разных кусков на скорую руку был создан Ирак, что породило кучу конфликтов, с которыми нам и сейчас приходится иметь дело. Можно привести десятки подобных примеров. Сильные страны подавляют более слабых, а позже делают все, чтобы не нести ответственность за проблемы, которые сами же и создали.
