Уладив дела, я понеслась в ванную. Времени на то, чтобы
пообедать и принять душ, нет, придется выбирать одно из двух, и это, конечно,
будет водная процедура. В конце концов, голод можно забить и купленным по
дороге «Сникерсом», а вот ванна на шоссе мне точно не попадется.
В больницу мы с Зайкой прокрались после отбоя.
– Все тихо? – спросила я у Саши, читавшей книгу.
– Абсолютно, – ответила она, – ой, Оля, и ты тут?
– Я рассказала Зайке…
Саша села.
– Мы так не договаривались!
– Только о том, что Раиса убила Лизу, чтобы Але досталось
больше денег, – сказала я.
Саша метнула на меня быстрый взгляд.
– Понятно. Теперь что делать станем?
– Начнем готовить ловушку, – с энтузиазмом ответила я.
Примерно через полчаса на второй кровати появилась спящая
«девочка». Саша посмотрела на куклу, потом всхлипнула и убежала в туалет.
– Прямо оторопь берет, – дернула острым плечиком Зайка, –
жутко похожа на настоящую. В особенности волосы… Ты где парик взяла? – В
Охотном Ряду купила.
– Не отличить от подлинных волос, да и рука человеческой
выглядит, ну-ка, давай свет потушим.
Я выключила лампу. Сначала показалось, что в палате совсем
темно, но потом через незанавешенное окно проник луч уличного фонаря, и в его
желтом, дрожащем свете стали проступать очертания кроватей. Одна с откинутым,
скомканным одеялом, на другой мирно, вытянув вдоль тела руку, спит черноволосая
девочка. Лица не видно, ребенок уткнулся носом в подушку, кудряшки разметались
по наволочке, на запястье сверкает золотой браслетик.
– Бедная Сашенька, – прошептала Зайка, – эта кукла чудовищно
смотрится, прямо как живая. А рука откуда?
– Из магазина анатомических пособий, – тоже шепотом
объяснила я, – для медицинских вузов.
Саша вышла из санузла, глянула на кровать и зажала рот
рукой. Я хотела было обнять ее, но тут из коридора донесся какой-то звук.
Слаженно, словно девушки, выступающие на чемпионате по синхронному плаванию, мы
ринулись каждая на свое место. Сашенька шлепнулась на койку и натянула на себя
одеяло. Ольга ужом скользнула в туалет, я бросилась под кровать, на которой
лежала «Лиза».
Раздался легкий стук, потом скрип, затем шепоток:
– Эй, вы спите?
В палате стояла тишина, прерываемая ровным сопением, которое
издавала Саша. Она ловко изображала крепко спящего человека, и на секунду мне
показалось, что она и впрямь заснула.
– Эй, вы спите? – повторила свой вопрос вошедшая.
Я сцепила зубы, только бы не чихнуть, не закашлять… Иначе
дело пропало. Раису нужно схватить с поличным, она небось вонзит в «девочку»
нож.
Неслышным шагом фигура вползла в палату, я видела только
ноги, обутые в легкие, летние кроссовки. Послышался легкий хруст, потом тихий,
едва различимый щелчок, снова шорох и гневный голос Саши:
– А ну, ложись, падла!
В ту же секунду меня вынесло из-под кровати. Саша и одетая в
темный спортивный костюм женщина мутузили друг друга на полу. Я схватила Раису
за ноги. Та изловчилась и изо всей силы долбанула меня ногой прямо в нос. На
секунду в глазах потемнело, но уже через мгновение в руках появилась чудовищная
сила, и я с удвоенной энергией прижала Раису к пахнущему грязной тряпкой
линолеуму. В ту же секунду дверь санузла распахнулась, появилась Зайка и
заорала:
– Лежать! У меня граната! Ща на фиг разнесу всех в лохмотья.
В руке Ольги отчетливо просматривался шишковатый предмет, и
уже через мгновение я поняла, что Заюшка сжимает наманикюренными пальчиками
гранату, причем с выдернутой чекой.
Не успела я сообразить, куда прятаться, чтобы спастись при
взрыве, как под потолком вспыхнул свет, в палату влетели парни в камуфляже.
– Всем… на пол… – сказал первый.
– Это что за безобразие, – понеслось из коридора, – тут
больница!
– Лучше молчи, мамаша, а то под разбор попадешь, – ответил
ей молодой мужской голос.
– Глянь, – сказал один из омоновцев и ткнул пальцем в Ольгу.
Второй присвистнул.
– Девушка, вы только не бросайте ее, ща, секунду…
Но Ольга швырнула гранату. Я кинулась на пол и быстро-быстро
поползла под кровать. Похоже, Зайка совсем с ума сошла, сейчас прогремит взрыв,
посыпятся стекла, вспыхнет пожар…
Но в комнате стояла тишина.
– Да она учебная! – проорал кто-то.
Я высунулась из-под кровати. Вроде осталась жива, хорошо-то
как! Только в животе появилось странное ощущение, будто там устроили танцы
гномы в железных башмаках. И вообще, мне срочно надо в туалет, просто отлично,
что он расположен в двух шагах.
– Конечно, муляж, – спокойно пояснила Заюшка, наблюдая, как
я огромным скачком преодолеваю расстояние от постели до санузла, – дура я, что
ли, настоящую с собой носить! В реквизиторской взяла, страшно было на эту дрянь
с голыми руками идти.
Понимая, что не увижу развязки, я вылетела в палату,
застегивая на ходу брючки.
– Гадина! – заорала Сашенька, кидаясь на женщину, трясшую
головой на полу. – Сволочь! Ты убила Лизу.
На кровати возле «девочки» лежал сине-черный, очень
красивый, я бы даже сказала, элегантный пистолет. Омоновцы стали растаскивать
женщин. Зайка вдруг ойкнула и принялась трясущимися руками тыкать в сторону
двери.
– Там, ой, там…
Я глянула туда, куда указывала Заюшка, и уцепилась за
стенку. В животе снова начали свои пляски гномы в свинцовой обуви. На пороге
палаты стояла инвалидная коляска, а в ней сидела… Лиза.
– Там, там… – бормотала Ольга.
– Ой, мама, привидение! – взвизгнула я.
Саша подняла голову, ее зрачки расширились, она странно
всхлипнула и осталась сидеть на полу.
– Привидение, – повторяла я, пятясь поближе к туалету.
– О-о-о-о, – вдруг завопила женщина в черном спортивном
костюме, – она жива! Она жива! Ненавижу, убить, убить, убить! Всех! Всех!
Я посмотрела на беснующуюся истеричку и испытала еще один
шок. Это была не Раиса. На полу колотилась… Аля.
