Хоть Калистрата Егоровна и прикидывается молоденькой, а годы
брали свое, и в один далеко не прекрасный день она сломала шейку бедра. Сначала
бывшая актриса перепугалась, она думала, что с подобным диагнозом люди остаются
неподвижными и тихо угасают в постели. Но в НИИ Склифосовского ей объяснили,
что в нынешние времена перелом шейки бедра совсем даже не приговор, делают
операцию и в прямом смысле ставят больных на ноги. Однако реабилитационный
период сложный, в доме должен быть человек, ухаживающий за выздоравливающим.
Калистрата Егоровна призадумалась. Муж ее давно умер, детей
нет, а пускать в дом постороннего человека очень не хотелось. И тут ей в голову
пришла просто гениальная мысль. В Вяльцах-то живет племянница, молодая девушка,
которая сочтет за счастье переехать в столицу, поухаживать за тетей, получить
прописку, а потом, в отдаленной перспективе, и квартиру с нажитым имуществом.
Раиса моментально согласилась на предложение Калистраты
Егоровны и перебралась в Москву. Сначала она показалась старушке просто
идеальной: скромная девочка с голубыми глазами и облачком пушистых волос над
головой. Внешне у нее не было ничего общего со смуглым Родионом. И это очень понравилось
Калистрате Егоровне. Раечка пошла в их родню, а Родя в отца, цыганистого
мужика. Калистрата недолюбливала Сергея, поэтому Родион ей решительно не
нравился. А вот Раечка виделась совсем своей. Прошел год, прежде чем Калистрата
поняла: она фатально ошибалась, в тихом омуте черти водятся. Рая оказалась
совсем не такой невинной.
Первое время все шло хорошо. Девушка исправно ухаживала за
тетей, варила суп, убирала квартиру и почтительно выслушивала рассказы
старушки. И тут Калистрата Егоровна сделала самую большую ошибку в своей жизни.
Впрочем, пожилую даму можно понять, операция подорвала здоровье, захотелось,
чтобы кто-то ухаживал, гладил по голове, присюсюкивал…
– Давай, деточка, прописывайся ко мне, – предложила
старушка, – станем вместе куковать.
Став полноправной москвичкой, Раечка изменилась до
неузнаваемости. Мигом сдружилась с одногодками, начала бегать по гостям, а
потом и вовсе привела мужика, заявив: «Это мой жених Вася, он тут жить будет».
Калистрата Егоровна, женщина в высшей степени интеллигентная
и тонкая, сначала даже обрадовалась. Квартира у нее, хоть и расположенная не в
элитном доме, была четырехкомнатной, места хватало, а с мужчиной спокойней.
Глядишь, молодые сыграют свадьбу, появятся детки. Не желавшая обременять себя в
молодости заботами, Калистрата к старости стала сентиментальной, могла
заплакать от умиления, увидав на улице коляску с пухлощеким младенцем. Уж не
знаю, как бы ей понравилось жить на одной площади с крикливым ребенком, появись
он и в самом деле на свет, но только никакие ее планы на счастливую жизнь не
сбылись, потому что Вася выпал из окна, которое в недобрый час решил помыть. Не
успела Калистрата пережить эту неприятность, как ей на голову рухнул дамоклов
меч. Оказывается, Василия вытолкнули, и сделал это не кто иной, как Раиса.
Калистрата Егоровна попала в больницу с сердечным приступом, когда узнала всю
правду про племянницу.
– Ну чего ей не хватало? – запоздало удивлялась сейчас
старушка. – Я одевала ее, обувала, иногда на кино деньги давала…
Я молча смотрела на разволновавшуюся актрису. Решила сделать
из племянницы домработницу… Хороша благодетельница. А Раисе хотелось веселой
жизни! И никакая престарелая тетя не смогла бы ее удержать от развлечений. Но
на развлечения нужны деньги, вот девица и нашла способ их «заработать».
– Ужасно, – картинно вздыхала Калистрата Егоровна, – ее
осудили, отправили в лагерь, люди в меня пальцем во дворе тыкали. Да еще сосед,
наш участковый, посмел заявиться в дом и начал проводить воспитательную работу.
Дескать, я во всем виновата, не усмотрела за мерзавкой. Отвратительно! Слава
богу, она умерла и позор смыт!
– Ваша племянница скончалась? Когда?
– Давно, я еще на старой квартире жила, год не вспомню, –
весьма равнодушно обронила Калистрата Егоровна.
– А как вы узнали о ее смерти?
Старушка сделала гримасу.
– Этот сказал.
– Кто?
– Родион, имел наглость приехать и пустился в объяснения. Но
я его живо оборвала и сказала: «Ступай себе, вы мне не племянники, я вам не
тетя, забудь сюда дорогу. А что Рая умерла – это очень хорошо, теперь я могу
людям в глаза спокойно смотреть».
Так и не узнав ничего нового, я, несмотря на поздний час,
понеслась в больницу к Саше. Если кто и может пролить свет на загадочную
историю, так это она, и я не уйду из палаты, пока не вытрясу из бабы правду!
Секьюрити у входа был нейтрализован десятью долларами, а
медсестра мирно спала на посту и даже не вздрогнула, когда я пронеслась мимо
нее.
Сашенька по-прежнему была одна в палате, вторая кровать
стояла незастеленной. Свет не горел, женщина спала. Не в силах больше
сдерживаться, я ухватила ее за плечи и затрясла.
– Вставай!
Саша резко села и обалдело вскрикнула:
– Кто? Пожар? Горим?
Видно было, что она еще окончательно не проснулась.
– Ты в больнице, Раиса, – сурово сказала я, – в клинике.
Лицо Сашеньки сравнялось цветом с застиранным больничным
бельем, и она пробормотала:
– При чем тут Раиса? Она что, ко мне пришла? Сделайте
одолжение, скажите ей, что нам не о чем разговаривать… И вообще, сейчас ночь!
– Не так уж и поздно, – прошипела я, бесцеремонно плюхаясь
на кровать, – самое время поболтать, имей в виду, я все знаю!
– Что? – попробовала изобразить удивление пакостница.
– Все, одно неясно, каким образом Раиса Кутепова
трансформировалась в Сашеньку, а?
– Что за чушь, – срывающимся голосом завела было мошенница,
но я резко прервала ее:
– Не старайся! Очень глупо дальше врать. Во-первых, имеется
архив, где хранится твое дело, а в нем фотография и отпечатки пальцев.
Во-вторых, жива и вполне здорова Калистрата Егоровна, в-третьих, в отделении
милиции сидит участковый Марк Михайлович, он тоже опознает тебя в пять секунд.
Поэтому отвечай на мои вопросы, если, конечно, не хочешь, чтобы я пошла в
милицию. Кстати, ты отсидела срок до конца или метаморфоза с Раисой произошла
раньше?
Надо отдать должное Саше, она справилась с удивлением,
разгладила одеяло и делано спокойным тоном поинтересовалась:
– Что тебе надо?
– Ты – Раиса Кутепова?
