Выйдя из метро, я наткнулась на большой супермаркет, над
главным входом которого горела вывеска «Кураре, 24 часа». Увидав пару дней назад
впервые название торговой точки, я вздрогнула и подумала, что кураре
[10] не
самое подходящее название для места, в котором продают продукты. Но, несмотря
на идиотскую вывеску, ассортимент в супермаркете оказался очень хорошим, а цены
сразу не отпугивали.
Вспомнив, что у собак кончилось мясо, я вошла в ярко
освещенный зал и уперлась в прилавок, где на подносах лежали изумительно
красивые куски говядины. Внезапно ужасно захотелось котлет, жирных, домашних, с
зажаренной корочкой и мелко порубленным луком. Я пробежалась глазами по
ценникам. На небольших картонных табличках было написано «говядина», «свинина».
Сверху приписано еще что-то, но, очевидно, мне уже требуются очки, потому как
первую строчку, состоявшую из мелких буковок, я прочитать не смогла. Впрочем, и
не надо. Главное, что говядина и свинина в наличии. Значит, так, возьму полкило
того и полкило этого. Надеюсь, что вспомню, как делать котлеты. Кажется, туда
еще следует положить яйцо и хлеб, вымоченный в молоке…
Я раскрыла уже рот, чтобы позвать продавщицу, но тут вдруг
увидела еще один ценник «суслятина г.к.». Пораженная до крайности, я уставилась
на непонятное слово. Суслятина! Это что же такое, а? Мясо сусликов? Или, может,
существует в природе некий незнакомый мне зверь сусл? «Г.к.» – это явно
«горячего копчения». Филе сусла горячего копчения? Хотя… Сейчас во многих
клубах и дорогих ресторанах начали подавать экзотические блюда. Стейк из акулы,
филе страуса, отбивная из кенгурятины. Может, появился на нашем рынке и сусл?
Не в силах сдержать любопытства, я принялась крайне внимательно изучать
витрину. Что из этих кусков суслятина? Какова она на вкус?
Толстая продавщица в красном халате сурово поинтересовалась:
– Дама, берете?
Я решилась:
– Да, мне, пожалуйста, полкило говядины.
– Какой?
– Она разная?
Продавщица ухмыльнулась:
– Естественно. Вот видите, табличка «говядина», все, что
слева, – это из коровы. Азу, бефстроганов, антрекотное, суповое, край,
грудинка, вырезка… Что желаете?
– А справа свинина?
– Верно.
– Пожалуйста, на котлеты, по пятьсот граммов того и другого.
Продавщица повернулась к лоткам.
– И еще триста граммов суслятины, – продолжила я, – никогда
не пробовала, скажите, это вкусно?
Продавщица обернулась, уперла кулаки в необъятные бедра и,
побагровев, ответила:
– Суслятина – это я.
– Кто?! Вы? Но почему вы горячего копчения?
– Я, – довольно зло прошипела тетка, – фамилия моя такая,
Суслятина, Галина Константиновна Суслятина.
– Очень приятно, – заблеяла я, – будем знакомы, Даша
Васильева.
Тетка шмякнула на электронные весы кроваво-красный шматок.
– Весь божий день на ногах, – злилась торговка, – а
покупатели попадаются чистые сволочи, вроде вас, вечно обхамить норовят!
– У меня и в мыслях не было никого обидеть, – отбивалась я,
– ей-богу. Просто тут вот на ценниках написано «говядина», «свинина»,
«суслятина»…
– Очки надень, – рявкнула бабища, ловко заворачивая мои
покупки, – присмотрись хорошенько.
Я покорно приблизила лицо к стеклу и прочитала крохотные
буковки. Над словом «говядина» стояло: «охлажденная». Свинина оказалась
«парная», а над Суслятиной красовалось существительное «продавец». Оставалось
только гадать, кому в голову пришло вешать крохотные таблички рядом.
Провожаемая недовольным бурчанием продавщицы, я побежала
домой.
Лето окончательно ушло из Москвы, было сыро и промозгло.
Перескакивая через лужи, я добралась до подъезда, потянула тяжелую дверь и
остановилась на пороге. Суслятина! А что, если все, чем я занималась до сих
пор, и есть такая суслятина? Может, я делаю ошибку за ошибкой? Сколько времени
прошло, сколько усилий приложено, а убийца Стаса Комолова так и не найден.
Конечно, я обязательно съезжу к этой Кире Крохалевой, но, кажется, дело
зарулило в тупик.
Дома, слегка поколебавшись, все-таки будильник уже показывал
двадцать три ноль ноль, я набрала номер и услышала хриплый голос:
– Алло.
– Позовите Киру, пожалуйста.
– Слушаю.
– Извините, у меня дело, не терпящее отлагательств,
наверное, я вас разбудила…
– Не-а, – ответила девушка, – я поздно ложусь, простыла,
поэтому и голос такой. А у вас кто?
– В каком смысле?
– Ну собака или кошка?
Слегка удивившись, я пояснила:
– У меня питбуль Банди, ротвейлер Снап, мопс Хуч, пудель
Черри, йоркширская терьериха Жюли, кошки Фиофина с Клеопатрой…
– Всех не смогу взять, только троих, тех, кто помельче.
– Зачем вам мои животные?
– Как это? Сами же звоните!
Тут до меня дошла суть дела.
– Вы берете собак и кошек на передержку?
– Ну да, – ответила Кира, – привозите прямо сегодня.
– Лучше завтра.
– Ладно, пишите адрес, – согласилась девушка.
На следующий день, встав опять ни свет ни заря, я
отправилась в район метро «Войковская». Дом, где жила Кира, большой, серый,
построенный, очевидно, в 50-х годах прошлого века, стоял самым неудобным
образом. Во всяком случае, мне бы не захотелось жить в здании, подъезд которого
находится в двух метрах от входа в метро. К тому же прямо под окнами несется по
широкому проспекту вереница машин, а вместо садика у вас трамвайная линия, по
которой взад-вперед бегают составы из двух вагонов.
Но Кира была иного мнения о своем жилье. Распахнув дверь,
девушка весело спросила:
– Быстро нашли, не заплутали? Хотя мы очень удобно
устроились, раз – и в поезде.
– Просто замечательно, – покривила я душой.
– А где собачка?
– Знаете, я сначала хотела посмотреть, что к чему…
– Конечно, – ответила Кира, – многие так поступают, пошли.
