Тем временем у Ореста Львовича новое несчастье. Артур, в
руки которого попала от Сабины информация о НИИ тонких технологий, решил
заработать. Он звонит в лабораторию и без обиняков заявляет Оресту, что знает,
чем занимаются в НИИ, и требует денег за молчание. Артуру очень легко досталось
от Рыкова яйцо, и он слегка зарвался. Орест Львович не теряет головы, как Юрий
Анатольевич, и в отличие от Рыкова рассказывает компаньонам о шантажисте. Сами
понимаете, какое они принимают решение. Орест Львович делает вид, что согласен
с условиями Мордвинова. Более того, он даже приносит требуемую сумму, но потом
следит за Артуром, видит, как тот садится в машину… Дальнейшее – дело техники.
Узнать по номеру автомобиля адрес его владельца ничего не стоит. Орест Львович
гримируется и едет к Артуру. Начальнику лаборатории кажется, что он
предусмотрел все: отправляясь к своей жертве, он приклеил черные усы и бороду,
на нем была надета коричневая куртка. Убив Артура, вышел во двор рыжим, в
вывернутой на светлую сторону куртке. Вот только ботинки он не менял. И уж
совсем Орест Львович не мог предположить, что на скамеечке возле дома сидела
вооруженная отличной оптикой Даша.
Далее события несутся, словно сани с горы. Дарья приходит на
следующий день в лабораторию. Регина отправляет ее к Олегу Игоревичу, и тот
замечает на ногах бедной лаборантки очень дорогие туфельки. Гинеколог
приглядывается внимательней к женщине и чуть не теряет сознание. В полной
панике он звонит Оресту:
– Это твоя лаборантка приходила ко мне в гриме.
– Ты уверен? – спрашивает подельник.
– Абсолютно, узнал по туфлям и по голосу. Это она!
– Разберусь, – обещает Орест. Он наполняет шприц
кардиоспазмалитиком, идет в лабораторию и застает Дашу в тот момент, когда она
рассматривает фальшивые усы и бороды.
– Такую операцию загубила, – вздохнула Регина, – еще хорошо,
что мне показалось странным поведение Ореста, и я решила последить за ним. У
нас ведь еще одна комната есть, только тебя туда не пускали. Он ворвался в нее,
схватил шприц и был таков.
– Мерзавцы, – вскипела Оксана, – человек в белом халате не
имеет права быть преступником!
– Ты идеалистка, – вздохнула Зайка, – вспомни про доктора
Менгеле, ставившего в Освенциме эксперименты на людях.
– Выродок! – кипела Ксюта.
– Очень трудно будет доказать, что они принуждали женщин
делать аборты, – качала головой Регина, – все дамы твердят: случился выкидыш.
Есть только один железный эпизод.
– Какой? – спросила я.
– Девушка Юля, которую ты привезла к Оксане, – сказал Дегтярев,
– помнишь ее?
– Конечно, ей хотели сделать искусственные роды, убеждая,
что вследствие перенесенной матерью краснухи плод погиб.
– Не было краснухи, – устало сказал полковник, – муж Юлии,
Николай, категорически не желавший детей и понявший, что жена настроена родить,
вышел на Олега Игоревича.
Тот угостил Юлю таблетками, от которых бедняжка покрылась
сыпью и обвесилась соплями. Поэтому убедить женщину в том, что она больна
краснухой, не составило для врача никакого труда.
– Какой гад, – заорала Маня, – таких врачей следует лишать
права заниматься практикой!
– Думаю, преступники понесут суровое наказание, – мрачно
сообщил Дегтярев и спросил: – Все ясно?
– Нет! – выкрикнула я. – С какого бока тут была Краснова
Сара Абрамовна?
Дегтярев тяжело вздохнул:
– Ты чем слушаешь? Сказал же, все из-за нее и началось.
Захотела жить счастливо с милым Артуром, вот и придумала, как отнять у муженька
семейную реликвию, яйцо Фаберже.
– Так это сделала жена Рыкова, Сабина.
– Правильно.
– При чем тут Краснова Сара Абрамовна?
– Так она и есть Сабина. Девушке очень не нравится ее
настоящее имя, и она всем говорит, что ее зовут Сабина, но в паспорте у жены
Рыкова стоит – Краснова Сара Абрамовна, – спокойно пояснил Дегтярев и, видя мое
обалдевшее лицо, спросил: – А ты не знала?
– Нет, выходит, что ничего не знала, – потрясенно ответила я
и улыбнулась.
– Прекрати хихикать, – обозлилась Зайка.
– Улыбка сорок пятого калибра, – тяжело вздохнул Дегтярев.
– Ты о чем говоришь? – удивилась Оксанка.
– Бывает оружие сорок пятого калибра, – абсолютно серьезно
заявил Александр Михайлович, а у нашей Дашутки вместо пистолета улыбочка.
– Ты меня похвалил или поругал? – осторожно спросила я.
– Он на тебя жутко рассердился, – закричала Машка, – поэтому
и дразнится. Мусечка, ты чудесно улыбаешься.
Дегтярев крякнул, но ничего не сказал.
Эпилог
Забегая вперед, скажу, что все четверо преступников были
осуждены. Ореста Львовича, Леонида Георгиевича – приговорили к пожизненному
заключению, а Олег Игоревич и Яков были осуждены на пятнадцать лет лишения
свободы. К разным срокам были приговорены и некоторые сотрудники роддома,
помогавшие Олегу Игоревичу. Следствие установило и тех косметологов, которые
получали от преступников ампулы и крем. В конечном итоге на скамье подсудимых
оказалась большая группа людей. Не было среди арестованных только Юрия
Анатольевича Рыкова, он наказал себя сам. Когда пришли его арестовывать,
мужчина выпрыгнул с балкона. То ли боялся наказания, то ли не хотел, чтобы
правда о его происхождении стала известна всему свету. Некоторым людям легче
убить себя, чем признаться в том, что в их жилах течет «подлая» кровь. Сабина
отвертелась от наказания. На следствии она твердила как заведенная:
– Ничего не знала, совсем ничего.
А поскольку непосредственного участия в работе лабораторий
дама не принимала, ей удалось выйти сухой из воды.
Антон Чебуков не подвел и напечатал в своей мерзкой
газетенке «Улет» всю правду про Рыкова, чем значительно поднял тираж издания.
На следующий день после публикации ко мне явилась улыбающаяся Карина
Сыромятникова.
– Дашутка, – затараторила она, – чего не заглядываешь? Ой,
какие щеночки, двое беленькие, прямо, как Гектор.
– Можешь взять их себе, – спокойно разрешила я.
– Лелька, – заорала Кара, – ну что, возьмем? Ну и лапушки.
Леля с покрасневшим лицом робко вошла в гостиную. Девочке
явно было стыдно. Но Карина тарахтела без умолку, не испытывая никакого
дискомфорта.
