Я приволокла ношу в лабораторию и до полудня слушала
бесконечные придирки Регины. Ровно в двенадцать, коротко сказав: «У меня обед
до часу дня», – я выскользнула за дверь, потом, чуть-чуть приоткрыв створку,
глянула внутрь.
Регина распахнула небольшой черный шкафчик с табличкой
«Осторожно радиоактивность», достала коробочку, выудила оттуда ключик, открыла
один контейнер, и тут зазвонил телефон.
– Ну? – недовольно спросила девушка. – Ладно, иду.
Я побежала в туалет, а спустя пять минут вернулась в
лабораторию и принялась действовать. Добыла ключик, открыла замок, приподняла
крышку и чуть не скончалась, увидав, что плавает в трех банках.
Трясущимися руками, ощущая себя просто Матой Хари, я сделала
снимки. Сначала закрытые контейнеры, потом открытые, следом банки с эмбрионами.
Потом, радуясь, что никто не застукал меня, вернула на место ключик и уже
хотела захлопнуть дверки, как с верхней полки с легким стуком упал пакет. В
воздухе он раскрылся, и я с удивлением увидела, что на пол вывалились какие-то
непонятные предметы. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что это
огненно-рыжий парик, фальшивые усы разных цветов и две накладных бороды. Один
комплект светло-рыжий, другой – угольно-черный. Я потрогала находки. Очень
странно, надо их сфотографировать. Но не успел аппаратик издать легкий щелчок,
как раздался резкий голос:
– Что ты делаешь? Отвечай немедленно!
От неожиданности я чуть не выронила фотоаппарат. В комнате
стоял, одетый в коричневую куртку, Орест Львович. Очевидно, увлекшись
рассмотрением содержимого пакета, я не услышала, как он вошел в лабораторию.
– Э-э-э, – забормотала я, тихо радуясь, что он не вошел в
тот момент, когда банки с эмбрионами открыто стояли на столе, – вот порядочек
навожу…
– Зачем ты открывала шкафчик! Ведь просил ничего не трогать
без разрешения.
– Я ничего не открывала!
Орест указал пальцем на лежавшие на полу странные вещи.
– Да? А это откуда?
– Мыла колбы, а тут вдруг дверки раскрылись и выпал пакет.
– Прямо-таки сам?
– Ага, вот, хотела поднять. А зачем вам усы с бородой?
– У нас раньше был любительский театр, давно еще, при
Советской власти, остался реквизит, – пояснил начальник и велел: – Покажи-ка
фотоаппарат, экая крошка!
Я отступила к окну, Орест шагнул ко мне, внезапно что-то
ярко сверкнуло. Я опустила глаза вниз и увидела, что на мужчине надеты модные
ботинки с металлической пластинкой на мыске. Луч солнца попал на нее, и она
заискрилась. Я уставилась на слегка сутуловатую фигуру Ореста Львовича, одетого
в простую коричневую куртку, и неожиданно для себя спросила:
– Она ведь двусторонняя?
– Что? – удивился мужчина.
– Куртка, – медленно сказала я, – есть такие вещи: их можно
носить, вывернув наизнанку… С той стороны она у вас светлая?
– Да, – подтвердил недоуменно Орест, – отличная финская
куртка. Но при чем тут она?
Но тут я, ошарашенная невероятным открытием, совершила
роковую ошибку.
– А при том, что, вывернув ее наизнанку и поменяв черную
бороду на рыжую, вы вышли от Артура Романовича Мордвинова. Зачем вы убили его?
Из-за яйца, да? Это вы украли вещь от Фаберже?
– Что за чушь, – подскочил Орест, – ты с ума сошла!
– Нет, – покачала я головой, – лучше повернитесь лицом к
стене и поставьте ноги на ширину плеч. Узнала вас по ботинкам. Вернее, по
металлической пластинке. То-то мне показалось, что видела того бородача раньше.
Вы убили Артура, вы не только занимаетесь незаконным изучением человеческих
зародышей, но и крадете чужие вещи. Неужели думали, что уйдете от
ответственности? Давайте, поворачивайтесь к стене, имейте в виду, что я
детектив, который следил за вами, давайте, живо, ну…
Но Орест Львович гадко ухмыльнулся:
– Где же наш револьвер, а? Чего не достаешь оружие?
Я попятилась.
– Ага, – ухмылялся заведующий лабораторией, – понятно.
Совершенно спокойно он вытащил из кармана шприц с какой-то
розовой жидкостью, снял с иглы пластиковый колпачок и вздохнул.
– Извини, сама виновата. Одно обещаю: больно не будет, у
тебя просто остановится сердце.
Он шел на меня, я пыталась отойти и в результате оказалась
прижатой к стене.
– Вот так, хорошо, а теперь не дергайся, – велел Орест и
больно сжал мне руку, – иди сюда, киска болтливая.
Я пнула его ногой по коленям и мигом получила оплеуху.
– Говорят тебе, не дергайся, – размахивал шприцем мужик.
Но я, естественно, пыталась вырваться, в ужасе понимая, что
он намного сильней меня.
– Отпусти ее, – прозвучал холодный голос, – немедленно.
Орест отскочил. У двери стояла Регина, и в отличие от меня у
нее в руке поблескивал черный пистолет.
– Положи шприц на пол и отойди, – велела девушка, – да
поживей: стреляю на счет «три». Раз!
– Регина, ты чего? – забубнил Орест.
– Два…
– Все, все, иду, иду, но она знает про стимулятор.
– Про что? – изумилась я. – Про какой такой стимулятор?
Регина кинула на меня быстрый взгляд, и в ту же секунду
Орест бросился на нее. Девушка нанесла ему удар в солнечное сплетение, потом
схватила за руку, как-то ловко вывернула ее и швырнула мужика на пол. Но Орест
ухитрился схватить Регину за ноги, и они упали вместе. Через секунду мужчина
сел на девушку верхом и крепко стукнул ее головой об пол. И тут я наконец
отмерла, схватила со стола большую настольную лампу и что есть мочи треснула
начальника по затылку. Орест странно всхлипнул и упал на бок.
– Эй, ты жива? – бросилась я к Регине.
Та села, помотала головой и неожиданно улыбнулась хорошей,
открытой белозубой улыбкой.
– Погоди, дай мне мою сумочку.
Я протянула ей кожаный мешочек.
– Живей, пока он не очухался, подтяни его к батарее, –
велела девушка.
Я с трудом доволокла тяжеленное тело до трубы. Очевидно, с
перепугу я здорово долбанула мужика, потому что он все еще не пришел в себя.
