Я отставила недоеденный салат. Интересно, куда подевались
триста тысяч? Пару минут я сидела спокойно, потом подскочила на стуле. Деньги!
Вот зачем девчонку поволокло в институт. Сначала жила целую неделю у нас,
пряталась, а потом решила передать их своему мужу, ну тому, Бонифацию,
отправлявшему жену на панель… Впрочем, нет, глупо. Скорей всего они встретились
в другом месте. Тоже не получается! Девчонка уехала от Шлюза рано утром и
явилась к нам с тремя сотнями тысяч долларов в кармане! Хотя… Она появилась в
Ложкине около трех. От неожиданно пришедшей в голову мысли мне стало жарко.
Боже, какая я дура! Все очень просто. В этой истории возможно только два
варианта. Либо муж Полины перехватил ее по дороге и забрал денежки, либо Поля
спрятала доллары. Где? И как найти этого мужа, если я не знаю ни имени парня,
ни его фамилии. Нет, имечко-то как раз известно, только толку? Бонифаций! Да не
правда это! Небось кличка!
Чувствуя полную безнадежность, я поковыряла салат, потом
посмотрела на часы: семь! В голове начал оформляться смутный план. Решительно
отодвинув поднос, я спустилась вниз, села в машину и покатила в институт, где
училась Полина.
Несмотря на довольно позднее для учебы время, в коридорах
клубился народ. Шли занятия у вечерников. Никакой охраны у входа не было, и я
беспрепятственно прошла внутрь. Да сюда можно протащить что угодно, никто и не
чихнет! В задумчивости я пошаталась по помещению. Дурацкая идея пришла мне в
голову, но проверить ее стоит. Так, отметем сразу такие места, куда Полине не
было доступа. Вряд ли она пыталась спрятать сумку или пакет с банкнотами в
столовой. Там слишком много людей, и потом предприятие общественного питания
тщательно убирают в конце рабочего дня. Маловероятно нахождение «клада» в
библиотеке и медпункте. Ректорат, учебная часть, комнаты, где находятся
кафедры, тоже отметаются. И что у нас остается? Аудитории, туалеты, коридоры… Я
побродила по классным комнатам. Выглядели они словно близнецы. На одной стене
доска, рядом стол для преподавателя и ряды мест, предназначенные студентам. Здание
было недавно отремонтировано, в столах отсутствовали ящики, никаких стенных
шкафов, а батареи представляли собой узенькую крохотную «гармошку», тесно
прилепленную к стене, туда ничего не засунуть. Нет, не прятала она деньги,
отдала их муженьку!
Теряя всякую надежду, я посетила местный сортир для дам и
горестно вздохнула, кругом кафель и блестящие никелированные краны. Понимая,
что скорей всего ничего не найду, я поднялась сначала на чердак, но вход в него
оказался заперт, а на железной двери висело объявление «В случае необходимости
обращаться к проректору по АХО». Такое же дацзыбао украшало и железную дверь,
ведущую в подвал. Следовало признать, что в институте царил феноменальный
порядок, наверное, ректор каждый день бьет кнутом своих подчиненных, потому что
от профессуры и научных сотрудников добром ничего добиться нельзя. По себе
знаю. В мою бытность преподавателем нас довольно долго уговаривали не курить в
туалетах.
– Сделайте одолжение, – клянчил завхоз, – ну
нельзя, идите на первый этаж, там специально курилку оборудовали.
Но всем было лень бегать по бесконечным лестничным маршам, и
на мольбы завхоза никто не обращал внимания. Все кончилось разом, как сейчас
помню, в апреле. Я неожиданно получила зарплату меньше. Не восемьдесят, как
рассчитывала, а шестьдесят. Такая же история произошла еще с некоторыми
сотрудниками. Разъяренные, мы явились в ректорат, где нам спокойно объяснили:
всех курильщиков оштрафовали. Если будем продолжать дымить в туалетах, то в
следующую выплату получим еще меньше, штраф прогрессирующий, к тому же ректор
решил применить и принцип круговой поруки. Если в туалетах найдут хоть один
окурок, то накажут всех курильщиков, всех поголовно! Стоит ли говорить, что
после такого поворота событий преподаватели переместились в курилку, а студентам
было категорически объявлено: «Если увидим кого с сигаретой на этаже, можете не
рассчитывать на получение зачетов».
– Вы ксерокс ищете? – раздался за спиной тоненький
голосок.
– Что? – не поняла.
– Хотите сделать ксерокопию? – повторила
прехорошенькая девочка в кожаных брючках. – Так не старайтесь, Ромы нет.
И она ткнула рукой в деревянную дверь, находившуюся возле
входа в подвал. Я подняла глаза и прочитала: «Время работы с десяти до трех,
одна страница А4 50 копеек, тетради дешевле».
– Кто такой Рома? – машинально поинтересовалась я.
– А я вас знаю, – неожиданно сказала
девушка, – вы тетя Полины Железновой, на такой красивой машине ездите. Ой,
бедная Поля, вот жуть-то!
– Вы знакомы с Железновой?
– Конечно, – улыбнулась девочка, – в одну
группу ходили, в тот день, когда у Полины машина сгорела, вы здесь были, я
очень хорошо помню. Очень мне Полину жаль, так страшно, так страшно! Взяли и
убили!
– Как вас зовут?
– Люся.
– Почему же, Люсенька, вы решили, будто Полю лишили
жизни насильно? Произошла авария, она въехала в столб.
Люся покачала головой:
– Что-то мне с трудом в такое верится. С чего бы ей в
тумбу вламываться? Она не пила, ездила аккуратно. Мы разок вместе отправились
на дачу. Я, Полина, Ленка и Соня. Так девчонки ее начали подначивать: езжай
быстрее, чего, как черепаха, ползешь. Только Поля ответила:
– Здесь знак ограничения скорости, 40 километров.
– Так нет никого вокруг, – заржали
студентки, – ни людей, ни милиционеров, жми на газ.
– Нет, – возразила Железнова, – правила
следует соблюдать, они придуманы для нашей же безопас-ности.
– Девчонки над ней потешались, – объясняла
Люся, – только Полина не реагировала и скорости не прибавила. Вот поэтому
мне и сомнительно, что она неслась как угорелая. Нет, убили ее. Сначала хотели
в машине подорвать, а когда не получилось…
– Погоди, погоди, – я решила выведать у Люси все,
что та знала, – какой взрыв? Мне сказали, проводку в «Жигулях» замкнуло!
– Ой, – усмехнулась студентка, – тут милиции
понаехало! Всех по сто раз опросили. Кто чего видел, кто чего слышал! Зачем так
стараться, ежели дело в простой неисправности? И Роман пропал!
– Это кто?
– Рома Саблин, – пояснила Люся, – он на
вечернем учится, а днем тут сидит, ксерокопии всем делает.
– Ну и при чем здесь Поля? Может, ваш Роман заболел!
Люся покачала головой:
– Не-а, думаю, дело нечисто.
– Да почему?
– Во-первых, Ромки дома нет, мы с ним живем рядом, я
наведалась, а во-вторых, у него с Полей амур был, только они его от всех
скрывали.
