– Фи, – фыркнула я, – в приличном месте о
бе-зопасности авто даже не упоминают, это совершенно естественно. Только в
нормальном, подчеркиваю, нормальном клубе, люди подъезжают непосредственно ко
входу и отдают ключики привратнику. Остальное не их дело. Никто не заставляет
девушек на каблуках, с прической и макияжем, ковылять по снегу от охраняемой
стоянки до клуба. Затем, охранник у входа спокойно читал книгу, а гардеробщица
вязала. Просто какой-то клуб по интересам. Зеркало плохо протерто, а на столике
перед ним валялась забытая кем-то расческа. Тут явно экономят на уборщицах.
Продолжать?
Кочергин кивнул:
– Лакеи плохо выглядят. У всех разные прически, и хоть
на парнях одинаковая форма, обувь у них разномастная. Вон тот, идиот, вообще в
кроссовках. Теперь, мы сидим у камина…
– И что? – буркнул Шлюз.
– Зола не вычищена, на доске пыль, и решетка не
блестит, она должна сверкать! Идем дальше. Скатерти явно перестилали.
– Как это? – не понял Толя.
– Очень просто. Их положено стирать каждый день, но
кто-то, небось жадный хозяин, решивший сэкономить пять копеек, приказал снять
скатерть, встряхнуть и постелить снова, но наизнанку, сэкономил на прачечной.
Салфетки тут бумажные, а не льняные, приборы из дешевого металла, тарелки самые
простецкие, купленные в магазине, а не на заказ, фужеры гадостные. Похоже, их
приобрели на дороге.
– Где? – окончательно растерялся мужик.
– На шоссе, – мило улыбнулась я, – если
отъехать от Москвы, то в районе провинциального городка Гусь-Хрустальный вдоль
обочины стоят десятки людей, продающих бокалы, рюмки и стаканы. Спору нет,
продукция неплохая, вполне приемлемая для пользования на кухне. Ну знаете,
кухарке захочется выпить рюмочку, или водопроводчик зайдет кран починить,
дворник заглянет, надо поднести мужику! Но ставить в клубе на стол! Уж
простите!
– Это ручная работа, – отбивался Шлюз.
Я рассмеялась.
– Гениальный тезис. Вы когда-нибудь встречали фужеры,
изготовленные ногами? Впрочем, на мой взгляд, подобный стакан должен был стоить
в десять раз дороже, чем «ручная» работа! Ну да оставим в покое эти мелочи, в
конце концов, можно и не заметить, что стены тут давно не мыты, а плинтуса не
протирались никогда, но еда!
– А с ней что?
– Омар!
– Омар как омар, – пожал плечами Шлюз.
– Какой сейчас месяц?
– Декабрь.
– И омар! Вам подали в декабре омара!
– Ну и что? – побагровел Толик. – В декабре
запрещено есть этого гада?
– Именно, – преспокойно пояснила я, –
лангусты, омары, раки, устрицы, все, кроме креветок, осьминога, мидий и
кальмаров, всех обитателей глубин следует есть только в те месяцы, которые не
имеют в названии буквы «р». А именно, май, июнь, июль, август, вот в сентябре
уже не надо.
– Почему?
– Милейший, вы можете прилюдно испортить воздух?
– Нет, – ответил ошарашенный Шлюз.
– И почему?
– Ну, это не принято…
– Вот-вот, устрицы тоже не принято есть в де-кабре.
– Но их же продают! И все едят!
– Семечками тоже торгуют, и народ их лузгает. Но в
элитарном клубе свои порядки. Кстати, вам принесли к омару красное вино.
– Не годится?
– Как кирзовые сапоги балерине. Да еще налили в графин.
– Нельзя?
– Вино следует подавать в бутылке и открывать в
присутствии гостя. В графин наливают только водку, да и то этот деревенский шик
давно не в моде. Кстати, я не советую в гостях пробовать напиток из графина.
– Почему?
– Скорей всего хозяева, если они, конечно, не
разбогатевшие торговцы куриными лапами, постеснялись поставить на стол неполную
бутылку, недопитую вчерашними гостями и перелили остатки в графин. Получилось
прилично и очень экономно. Мой совет – не пользуйтесь этим клубом.
Багровый Шлюз щелкал щипчиками для разделки омара, потом
процедил:
– Посидите тут секунду, – и ушел.
Я расслабилась. Разыскивая адрес клуба «Красный башмачок», я
позвонила Ленке Абдуловой. Ленка держит агентство, которое занимается наймом
рабочей силы для ресторанного бизнеса.
Она, естественно, мигом сообщила необходимые координаты и
фамилию владельца заведения: Кочергин Анатолий Николаевич. Представляю, какие
разборки он сейчас устроит!
Через секунду в зале началось лихорадочное движение. К
столику подлетело сразу трое лакеев. Мигом переменили скатерть, положили
полотняные салфетки, поставили серебряный кофейник, чашки…
Синий от злости Шлюз сел на свое место и поинтересовался:
– Вы явились сюда, чтобы рассказать про клуб?
– Нет, любезный! До меня дошли слухи, будто вы ищете
Полину Железнову…
– Верно.
– Могу указать ее местонахождение.
– Сколько?
Я вытащила из сумочки платиновую кредитку и постучала ею по
столу.
– Дорого, мои услуги стоят дорого!
Шлюз покосился на карточку и процедил:
– Сколько?
– Сто тысяч.
– С ума сошли?
– Не хотите, не надо, – с достоинством ответила я
и спрятала кредитку, – прощайте.
– Погодите, пятьдесят тонн и договорились, –
быстро сказал Анатолий.
Я усмехнулась:
– Уважаемый, я не торгую на рынке рыбой и, честно
говоря, никогда не пыталась заниматься этим бизнесом. До свидания!
– Хорошо, – быстро сказал Шлюз, – только
сначала информация, потом бабки!
– Право, смешно!
– Сколько времени понадобится, чтобы найти Полину?
– Как только доллары окажутся на моем счету, мигом
скажу, где она.
– Поехали, – коротко бросил Толя.
– И куда же?
– Ко мне. Дам наличкой.
– Нет, дорогой, не пойдет.
– Почему?
