– Интересует, – оборвал Шлюз, – в час дня,
клуб «Красный башмачок», на входе скажешь охране, что ко мне.
Я не успела спросить адрес, как в ухо полетели нервные
гудки. Ну, погоди, Шлюз.
Целых два часа я потратила на то, чтобы сразить мужика
наповал. Из обширного Зайкиного гардероба был выужен красный костюм от Диора. Я
не слишком люблю эту фирму и считаю огненный цвет вызывающим, но сегодня такой
прикид в самый раз. Под это одеяние нельзя надевать столь обожаемые мной туфли
на практичном «учительском» каблуке, поэтому я влезла в коротенькие полусапожки
на десятисантиметровой шпильке.
Пришлось вопреки обыкновению воспользоваться косметикой и
пенкой для волос. Вдохновенно создав на голове художественный беспорядок, я
обвесилась золотыми цепочками, нанизала на пальцы штук шесть колец,
полюбовалась на «икебану», потом пошла в комнату к Марусе, разгребла на столе
фантики, журналы, шкурки от мандаринов, обертки от мороженого и вытащила пузырек
с лаком. Наносишь его на когти, и те мигом покрываются трещинками. Вид жуткий,
но страшно модный. До Москвы эта фенька еще не добралась. В качестве
заключительного штриха опрокинула на себя полпузырька новинки «Живанши» с
названием «Вечность».
Следовало признать, выглядела я сногсшибательно. Во всяком
случае, охранник, сидевший у входа в клуб, выскочил из-за стола и бросился
открывать мне дверь.
– Спасибо, любезный, – прощебетала я, расстегивая
парадную Зайкину шубку из щипаной норки, – скажи, сделай милость, где тут
Кочергин?
– Вы кто? – проявил бдительность секьюрити.
Быстрым движением дамы, привычной к тому, что верхнюю одежду
у нее берут либо мужчины, либо прислуга, я бросила невесомое пальто на руку
кланяющейся гардеробщицы, подошла к зеркалу, взбила слегка примятые волосы и
отчеканила:
– Дарья Васильева, частный детектив!
Парень захлопал глазами, но я быстро обернулась и
поинтересовалась капризно-тягучим голоском:
– Что же так, любезный? Толян забыл предупредить о моем
визите?
– Проходите в ресторан, – обрел способность
говорить юноша, – в каминный зал.
– Благодарю, душа моя, – ласково улыбнулась я и,
швырнув гардеробщице десять долларов, двинулась в указанном направлении.
В помещении, заставленном столиками, оказалось на удивление
много народу, причем в основном мужчин, сидевших по одному за столом. Штук пять
из них походили на Шлюза. Именно таким я и представляла бывшего уголовника:
полным, красномордым, короткостриженым, с отвратительно мощной шеей.
Я притормозила официанта с подносом:
– Сделай милость, скажи, где здесь Анатолий Кочергин?
– Вон там, в самом углу, возле камина, – ответил
почтительно халдей.
Я переместила взгляд вправо и увидела полноватого мужика в
безукоризненном костюме, явно сшитом на заказ. Как правило, у российских мужчин
плечи пиджака обвисают вниз, здесь же все сидело как надо. У субъекта было
холеное интеллигентное лицо, волосы красивой волной спускались ниже мочек ушей.
Подобную прическу носит Константин Эрнст с ОРТ. Меньше всего личность, ловко
управлявшаяся с омаром, походила на человека, носящего кличку Шлюз.
– Ты не ошибся? – спросила я у гарсона.
– Нет, – покачал тот головой, – Анатолий
Николаевич Кочергин собственной персоной.
Быстрым шагом я подлетела к столику и рявкнула:
– Добрый день.
Анатолий поднял глаза и выронил щипчики, которыми только что
кромсал омара. Если он и ожидал увидеть даму, то явно не такую. Памятуя, что
Шлюз, разоткровенничавшись с Варей, признался в любви к стервам, я наморщила
нос и капризно протянула:
– Красиво получается, вы сидите, а дама стоит. Понимаю,
конечно, что лучшие годы прошли на нарах, но ведь пора бы уже и политесу
обучиться!
Изумленный Кочергин показал рукой на стул:
– Прошу!
Я вздернула брови.
– Вообще-то полагается встать, отодвинуть сие сидалище
и только тогда предлагать даме сесть, но, учитывая вашу крайнюю
неинтеллигентность, так и быть!
Щеки Шлюза подернулись легким румянцем. Он явно соображал,
как лучше поступить: воткнуть в наглую бабенку ножик для разделки рыбы или
просто дать ей по башке тяжелым хрустальным графином?
Я села, небрежно швырнув на стол сумочку, и заявила:
– Закажите мне кофе с лимоном без сахара!
Кочергин даже не пошевелился.
Я наморщила нос.
– Только не говорите, что в этой низкопробной
забегаловке нужно самому ходить на кухню, хотя, если учесть, как отвратительно
тут поставлено дело, подобный экивок меня бы не удивил.
Тут Шлюз возмутился:
– Это дорогой клуб!
– Рыгаловка, – спокойно ответила я, – зайти
противно.
– Почему? – искренне удивился Кочергин.
– Ну, хорошо, – смилостивилась я, – не
рыгаловка, тошниловка, только в таком месте не следует назначать деловых
свиданий, а то партнеры подумают, что дела у Шлюза пошатнулись, коли в столь
дрянное место пошел!
– И что тут не так? – процедил Анатолий, ощупывая
меня цепким взглядом.
– Все перечислить?
– Валяй!
Я вынула сигарету и выжидательно посмотрела на парня, тот
глядел на меня.
– Ну?
– Что – ну? – окончательно оторопел Толя.
– Зажигалку!!!
Кочергин протянул мне золотой «Ронсон». Я со вздохом
положила его на стол и поманила пальцем официанта. Тот мигом подлетел.
– Чего изволите?
– Прикурить.
Парень щелкнул дешевым пластмассовым «огнивом», вытащенным
из кармана ливреи.
– Анатолий Николаевич, – ласково сообщила
я, – дама моего положения и уровня никогда сама не станет пользоваться
кресалом. А насчет клуба, ежели желаете иметь мнение светского человека,
извольте. Во-первых, стоянка для автомобилей.
– Чего в ней плохого? – спросил Шлюз. – Трое
охраняют, шлагбаум, будка, муха не проскочит.
