– Идите, идите, – волокла меня девушка к барной
стойке, заменявшей тут нормальный стол, – садитесь. Хотите виски?
– Нет, спасибо.
– Тогда коньяк.
– Благодарю, лучше чай.
– У меня «Мартель», – сообщила Роза, – не
говно, а настоящий французский.
Я посмотрела на темно-зеленую бутылку, стоявшую на столе. На
этикетке четко, по-французски было выведено «Коньячный спирт». Это не
благородный коньяк, а его троюродный брат. Французы используют коньячный спирт
в «технических целях». Его добавляют в различные блюда при готовке или обливают
мясо-фламбе, такой особый кусок очень тонко нарезанной вырезки, который
официант выносит в зал сырым, потом на ваших глазах опрокидывает на блюдо
бутылку со спиртным, поджигает и через пару секунд тушит. Эффектное зрелище.
Фламбе часто заказывают туристы, насколько знаю, нигде, кроме Франции, вам его
не подадут. Еще коньячным спиртом хорошо разводить порошок от кашля, а моя
подруга Сюзетта добавляет его в маски для лица. Одним словом, побочный продукт
коньячного производства широко используется в разных областях, но пить его как
подлинный «Реми Мартен», «Хеннесси» или «Наполеон» француз не станет ни за что.
Да и стоят бутылки с коньячным спиртом в Париже, как правило, в отделе бакалеи,
а не на полках, предназначенных для вина. Но наш человек слабо разбирается в
изысках. Раз на бутылке написано «Мартель», значит, все в порядке. Причем наши
крутые супермаркеты, торгующие дорогими продуктами, как правило, не имеют среди
сотрудников так называемого сомелье, специалиста по винам, поэтому спирт со
спокойной душой продают как элитный коньяк.
– Замечательный «Мартель»! – щебетала Роза, потом
она достала две крохотные водочные стопочки и накапала туда темно-коричневую
жидкость. Я почувствовала резкий запах. Глотова не знала, что продукцию
департамента Коньяк следует разливать в пузатые фужеры, широкие внизу и узкие
сверху. Настоящий ценитель греет такой бокал в руке, наслаждаясь ароматом и
игрой света внутри емкости. Как водку коньяк пить никак нельзя…
Но Розочка опрокинула рюмочку одним махом и тут только
сообразила задать вопрос:
– А зачем я вам понадобилась?
– Наш журнал собирается проводить конкурс на самую
красивую пару, – улыбнулась я, – ваши друзья сообщили, что вы хороши
необыкновенно, впрочем, теперь я сама вижу, что это правда. А еще они сказали,
будто ваш кавалер просто Ален Делон!
Большей глупости нельзя и придумать, абсолютная ахинея, но у
Розы и впрямь, наверное, с мыслительными способностями было не ахти.
– Супер, – взвизгнула она, – стебно! Меня
снимут для «Космо», да?
– Обязательно.
– Когда?
– В этом месяце, но…
– Что? – взвизгнула Роза. – Если думаете, что
у меня одежды нет, посмотрите…
Она подскочила к зеркальной стене, дернула за какой-то
рычажок, и передо мной открылся огромный шкаф, набитый вещами. Чего там только
не было: платья, кофты, юбки, шубы, белье.
– Во, – девчонка в полном ажиотаже принялась
вытаскивать шмотки, – все есть: кожа, замша, бархат, шелк… Ну, в чем
сниматься? Париж, не Черкизовский рынок, у меня все лучшего качества…
– Отлично, – одобрила я, – вы и впрямь как
куколка, а вот у кавалера как дела обстоят?
– У какого? – хихикнула Роза. – У меня их
много.
– А того, с которым на вечеринке у Лени Ракитина
познакомилась!
Девушка на секунду наморщила хорошенький лобик:
– Это кто же?
– Ну такой высокий, очень красивый, Леня еще говорил,
что парень сначала с Полиной Железновой пришел, а потом увидел вас и чуть не
умер.
Роза покатилась со смеху.
– Ой, не могу, это же Веня.
– Кто?
– Зовут его так, Веня, он и правда на меня запал, прямо
не отходил весь вечер!
– Небось Полина обозлилась, – подначила я.
– Не-а, – веселилась Роза, – даже внимания не
обратила, я прямо удивилась. Кавалер вокруг меня вьется, комплименты говорит,
танцевать зовет, а ей хоть бы хны. Зато, когда Костя со Светкой заявился, вот
тут ее прямо перекосило, просто повело на сторону. Я даже удивилась, что ее так
скорежило. Если ей Костя нравился, то за каким фигом с Веней пришла? И потом,
чего из-за парня мучиться? Другой найдется. Я, например, ни за что не стану
переживать, подумаешь, вон под окнами целая толпа топчется.
– Телефон Вени можешь мне дать?
– А я его не знаю.
От разочарования я чуть было не застонала.
– Но как же ты с ним встречаешься?
– С кем?
– С Веней.
– А кто вам вообще сказал, что мы видимся?
– Леня Ракитин, – недолго думая, выпалила я.
Роза поморщилась:
– Откуда он взял подобную чушь? Мне с официантом любовь
крутить? Как же, больно надо! Тут такие кавалеры дожидаются: Лешка Смехов, папа
у него генерал, Сережка Петров, тот вообще на джипе «Мерседес» ездит… Нет, я
себя ценить умею и ни за что с «шестеркой» не пойду!
– Леня говорил, будто Веня студент, – напомнила я.
– Фу, – фыркнула Роза, – он врал! Мне тоже
сообщил, что учится в МГИМО на дипломата, и я поверила, а потом пришел Сережка
Петров и мигом узнал его. Подошел ко мне и шепчет:
– Слышь, Розка, давно парня знаешь?
Девушка пожала красивым плечиком и ответила:
– Минут двадцать.
– Кем работает, поинтересовалась?
– Учится, в МГИМО.
Сережка ухмыльнулся:
– Это он так сказал? Не верь. Служит твой нынешний
обоже в ресторане, с подносом бегает. Я это очень хорошо знаю, потому как почти
каждый день в этой харчевне обедаю и сию персону с полотенцем через руку вижу.
Ну ты, Розка, даешь, меня отшила, а с халдеем обжимаешься!
Глотовой чуть плохо не стало, когда она поняла, что
понравившийся ей парень шестерит между кухней и залом.
– Ну прикиньте, какая подлость! – жаловалась
она, – кто же Полине разрешил в приличную компанию бог знает кого
волочить?
Розочка мигом отшила ничего не понимающего Веню и принялась
отплясывать с довольным Сережкой.
– Как ресторан называется, знаешь?
