– Правильно, – кивнул полковник, – ты не дослушала. Ника
старательно кормит Беллу дредалом, но у той сильный, здоровый организм, а дредал
все-таки не отрава, а лекарство, кое-кому он помогает. Скоро Ника понимает, что
Беллочку извести уже один раз примененным способом нельзя. И тогда она едет в
санаторий, предварительно переодевшись под юношу. Хрупкой, тонкокостной Нике
без труда удается сойти за одного из отдыхающих в «Зеленом саду» парней. Она
стучится в дверь к Белле, прикидываясь горничной…
– Господи, – не вытерпела я, – Маркова не хотела оставаться
с Никой на даче один на один…
– Может, заподозрила что, – вздохнул Дегтярев, – мы этого
никогда не узнаем… Известно другое. Белла отчего-то не пожелала впустить
падчерицу в номер…
– У нее сидел в спальне любовник Сергей Сомов…
– Белла и Ника пошли на берег реки. Свидетелей их беседы
нет. Ника утверждает, что в какой-то момент Маркова схватилась за сердце и
упала на траву. Девочка, испугавшись, убежала… Но, думается, она столкнула
ненавистную жену отца с крутого косогора вниз…
Но опять все сходит малолетней убийце с рук. Даже Чванов ни
о чем не догадывается. Он, естественно, заметил отсутствие дредала, но ему и в
голову не приходит, что препарат сперла любимая дочурка! Глаза Чванову
открывает Рита.
– А как она-то узнала правду?
Дегтярев вздернул брови.
– Просто. Поймала Нику, когда та подсыпала ей в еду
лекарство.
Назарова не растерялась и стребовала с Чванова все, что
можно, за молчание. Андрей Владимирович начинает платить мзду и больше не
женится, он ждет, пока Ника вырастет, надеясь, что дочь повзрослеет и
перестанет его ревновать. И тут начинается совсем другая история.
Глава 31
– Какая? – спросила я.
– А та, которую ты раскопала, – совершенно спокойно ответил
приятель, – с Кабановой и Артюхиной.
Наташа Кабанова, всю жизнь мечтавшая об огромных деньгах,
близко дружит с Назаровой. Как-то раз Риточка, хорошо выпив, принялась по
обыкновению, учить младшую подругу жизни. В какой-то момент, расслабленная
выпивкой, она рассказывает Наташе о Нике и Чванове. Кабанова мигом смекает, что
в этой ситуации есть чем поживиться, и начинает шантажировать доктора. Тот
предпочитает платить, стараясь сделать все, чтобы оградить Нику от
неприятностей…
Потом Михаил Каюров предлагает своей любовнице занять место
Лены Артюхиной. Кабанова тут же соглашается. Лену отправляют в Вешкино, где за
ней в оба глаза приглядывает Клавдия. В дело еще вовлечен брат Наташи Сергей,
который получает за «работу» квартиру и машину.
Начинается светлая полоса финансового благополучия. Каюров
оказывается предприимчивым мужиком, он основывает выгодный бизнес, они с
Наташей покупают шикарную квартиру, дачу, машину, лошадей…
И тут судьба словно в насмешку сводит Наташу с Чвановым.
Впрочем, Кабанова не боится, хоть и получает от Андрея Владимировича регулярно
деньги. Ей так долго хотелось иметь много-много тысяч, что, даже став богатой,
она не хочет отказаться от долларов, которые можно стребовать с Чванова. Но
лично с доктором она не встречалась ни разу, контакт происходит через
абонентский ящик на почте. Раз в месяц Чванов кладет туда конверт, а Наташа
забирает его. Жизнь теперь кажется ей замечательной. Михаил, правда, мигом
сделал так, что львиная часть состояния перешла в его владение, Наташе
принадлежит только одна шестая всего, да и то Каюров велел Кабановой оформить
завещание, где он назван единственным наследником…
Дегтярев остановился, отхлебнул противный, остывший чай и
спросил:
– А почему ты заподозрила, что Артюхина не Артюхина?
Я пожала плечами.
– Как-то одно к одному сошлось. Домработница Каюровых,
Марийка, рассказала мне, что Лена – подкидыш. Кабанова сказала девочке, что ее
нашли на вокзале, под скамейкой. А директриса детского дома сообщила совсем
другое. Артюхину подкинули на крыльцо. Потом, Кабанова, получив приглашение на
50-летие, воскликнула, по словам Марийки:
– Не пойду, там одни воры сидят!
И опять неправда. Этот интернат резко отличался от всех
остальных, детей там не обижали, и Лену Артюхину, естественно, тоже.
Александр Михайлович кивнул:
– Верно, а Кабанова-то об этом не знает и выдает стандартную
реакцию человека при упоминании сиротского приюта.
– Она, по-моему, была жутко противной, – не выдержала я, –
просто отвратительной! Так обмануть родную мать: соврать пожилой женщине о
своей смерти. Да и братец ее хорош! Мало того, что тоже согласился участвовать
в мерзком обмане, так еще не дал Раисе Андреевне номер своего телефона,
побоялся, что начнет старуха трезвонить, приставать с просьбами. Омерзительные
люди! А уж хитрые! Наташа даже, прикидываясь представительницей
благотворительного фонда, сходила в детдом и на всякий случай стащила там
фотографию Лены. Вот одного не пойму, как она узнала, что в интернате есть
такая «выставка»?
Дегтярев улыбнулся.
– Ну, во-первых, не особо Кабанова и умна. Показала
директрисе свое подлинное служебное удостоверение… А насчет фото… Михаил Каюров
рассказал, что в письме, содержащем приглашение на пятидесятилетие детдома,
оказалась еще и бумажка с просьбой принести новые фото для обновления
экспозиции, вот они и решили подстраховаться. Кстати, ты знаешь, что весь этот
хитроумный план они придумали совершенно зря?
– Почему?
– Ну зачем Каюров «менял» Артюхину с Кабановой?
– Хотел получить деньги, причитающиеся Лене. Артюхина-то
невменяема! Наркоманка со съехавшей крышей! Даже если бы Михаилу удалось хоть
как-то обмануть сотрудников ингорколлегии, ну накачал бы Лену бог знает какими
лекарствами… Потом-то что? Она же не могла распоряжаться деньгами. Понятное
дело, Михаил хотел перевести капитал на свое имя, только знаешь сколько бумаг
для этого требовалось с подписью Артюхиной? Сумасшедшим-то наркоманам деньги по
завещанию не положены!
– Сумасшедшим наркоманам деньги по завещанию не положены, –
фыркнул приятель, – вот-вот, налицо полная юридическая безграмотность. И Михаил
так же решил. Нет бы сходить в консультацию да поговорить с адвокатом, глядишь,
и не понадобилось бы сыр-бор городить! Но наши люди не имеют привычки
консультироваться со специалистами, разбирающимися во всяких законах…
– Михаил мог получить деньги законно?
