– Что на ужин?
– Фрикасе из цыпленка, – отозвалась Зайка.
– «Вулворт», – прочитал Кеша и удивился: – Ты купила пледы?
– Ага, – отозвалась я, накладывая в тарелку нежную курятину,
– очень захотелось!
Ольга с подозрением покосилась на меня. Она-то знает, что
заставить свекровь отправиться по магазинам могут только чрезвычайные
обстоятельства!
– Мусечка, – закричала Маруся, успевшая выскочить из-за
стола и глянуть в пакет, – можно, я их себе возьму?
– Конечно, детка, пользуйся на здоровье.
– Это меринос? – спросил Тузик.
Я удивилась:
– Как вы догадались? «Вулворт» еще делает вещи из цигейки,
козьего пуха и шкур…
– По запаху, – спокойно пояснил Тузик, – когда Машенька
раскрыла пакет, по комнате разнесся аромат пледов из мериноса.
– Вы умеете по запаху определять вещи? – изумилась Зайка.
– Он Нос, – ответил Севка.
– Кто?
– Нос.
– Это как понимать? – спросила я.
Тузик улыбнулся. Я опять удивилась, насколько улыбка
преображала его лицо.
– Я работаю в фирме «Дом Ореано», выпускающей духи, нюхачом,
или Носом, одним словом, человеком, который составляет аромат.
– Такие специалисты, – прервал его Севка, – на вес золота.
«Дом Диора», например, пытался переманить Тузика, только он не пошел.
– Почему? – поинтересовалась Маня. – Небось «Дом Диора»
хорошую зарплату предлагал!
Тузик порозовел:
– Я люблю хозяина «Дома Ореано».
– А кто владеет этой фирмой? – не успокаивалась Манюня. –
Может, лучше-то у Диора!
– «Дом Ореано» принадлежит мне, – спокойно пояснил Севка.
– Тебе? – ахнула я. – Но почему ты занялся парфюмерией, ты –
химик!
– Именно поэтому, – хмыкнул Севка, – кому же еще выдумывать
духи, как не Менделееву. Кстати, я привез пробышки, сейчас покажу.
И он вышел. Манюня вновь повернулась к Тузику и воскликнула:
– И вы можете по запаху все узнать?
Тузик аккуратно подобрал капли на редкость вкусной подливки
и обнадежил девочку:
– Сто очков любой ищейке дам.
– Ой, только не уходи никуда. – Манюня перешла от полного
восторга на «ты» и вылетела из столовой.
Тузик усмехнулся.
– Ваша дочь страшно забавная, жаль, что у меня никогда не
будет детей.
– Почему? – ляпнула Ольга.
Я спрятала лицо за чашкой. А еще все время шпыняют Марусю за
непосредственность! Надо же задать такой вопрос!
Но Тузик оказался на высоте. Он преспокойно ответил:
– У «голубых» не бывает детей. Хотя некоторые специально
из-за наследников вступают в связь с женщиной. Но, боюсь, я не смогу.
– Вы так ненавидите дам? – поинтересовался Кеша.
На месте Тузика я бы давным-давно нагрубила наглым хозяевам,
но наш гость оказался то ли чрезвычайно деликатен, то ли слишком воспитан. Он
просто спокойно пояснил:
– Почти все мои близкие друзья – женщины, честно говоря, я
ощущаю с ними бо?льшую душевную близость, чем с мужчинами, но вступать в
интимные отношения не могу!
– А скажите… – начал Кеша.
Но тут раздался звонок, хлопок входной двери, и хрипловатый,
низкий голос с капризными обертонами:
– Ну-ка, милочка, прими пальто да показывай, где гости.
– Мы ждем кого-то? – спросила Зайка.
Дверь в столовую с треском распахнулась, и в комнату влетел
язык пламени. На какую-то секунду мне показалось, что у нас начался пожар, но
затем стало понятно: в помещение ворвалась дама удивительной красоты и
энергичности.
Длинное вечернее платье, сшитое, очевидно, из атласа, было
такого пронзительно красного цвета, что я зажмурилась. Впрочем, сияние исходило
не только от одежды. Волосы, уши, пальцы, запястья… Все горело и переливалось.
Диадема, кольца, серьги, браслеты… Не было только ожерелья. Платье наглухо
закрывало не только грудь, но и шею. Сверху оно сидело в обтяжку, подчеркивая
красивые формы и тонкую талию, внизу расширялось колоколом и волочилось по
полу. Волосы гостьи, иссиня-черные, резко контрастировали с бледной кожей и
круглыми ярко-синими глазами. Пухлый рот, покрытый помадой пурпурного оттенка,
капризно изогнулся, и незнакомка, тряхнув роскошными кудрями, заявила:
– Добрый вечер, господа, я Рита Назарова. Простите, слегка
опоздала, я звана к семи, однако дела задержали.
Я чуть не лишилась чувств. Кто бы мог подумать, что она
воспримет всерьез мое дурацкое приглашение!
– Садитесь, – радушно предложил Кеша, отодвигая стул, – у
нас фрикасе из цыпленка.
Маргарита повернулась и пошла вдоль стола. Я увидела ее
сзади и обомлела. Абсолютно глухое спереди платье открывало всю роскошную спину
полностью, до талии, вернее, до того места, из которого у людей растут ноги.
Зайка закашлялась, а Тузик уронил вилку. Рита села на
предложенное место и бойко завела светскую беседу. Если она и удивилась,
обнаружив на вечеринке всего четырех человек, одетых по-домашнему, то виду не
подала. Впрочем, через пару минут спустился Севка с маленьким чемоданчиком, и
мы начали нюхать крохотные пузыречки, вернее пробочки. Маргарита страшно
оживилась, и они с Севкой принялись живо обсуждать последние новинки
парфюмерии. Я пошла на кухню, велела Катерине вытащить и разморозить торт,
потом вернулась назад и застала дивную картину.
Маня совала прямо в нос Тузику не слишком чистый кулачок с
воплем:
– Ну-ка угадай, что внутри!
Мужчина принюхался:
– Так, ты мыла руки глицериновым мылом, потом держала
шоколадку «Таблерон», молочную, а не горькую…
– Класс, – взвизгнула Манюня, – точно, перед ужином съела, а
что в кулаке?
Тузик раздул ноздри.
– Так, латекс, но не простой, сильно ароматизированный,
думаю, презерватив. Но откуда у тебя сей предмет, дорогая?
