С тех пор походы в магазин превратились в праздник. Красивая
продавщица Светочка, завидя издали хрупкую фигурку генеральши, выскакивала на
порог и помогала той доковылять до склада. Любовь Вадимовна не только дарила
книги, она еще предлагала каждый раз пообедать в местной столовой. Дирекция
магазина заботилась о служащих, держала повара, и суп тут варили просто
потрясающий. Когда же зимой прошлого года генеральша подцепила грипп и не
пришла, как всегда, пятого числа в «Молодую гвардию», раздался телефонный
звонок, а через час в квартиру влетела раскрасневшаяся Светочка. В одной руке
девушка тащила сумку с книжками, в другой пакет, набитый продуктами и
лекарствами. Увидав двух немощных бабок с температурой, Света моментально
вызвала врача, прибрала спальню и сварила обед. На следующий день пришла опять…
Словом, судьба решила сделать генеральше напоследок еще один
подарок. Более того, ее даже взяли в магазин на работу. Раз в месяц крепкий
симпатичный шофер привозил генеральше список, и Людмила Сергеевна, нацепив
очки, старательно писала плакатным пером разнообразные объявления. В молодости
она отлично чертила и теперь радовалась своему таланту. Словом, жизнь вновь
заиграла красками.
Единственно, кто остался недоволен, – так это Алена.
– Мулечка, – прощебетала младшая дочь, столкнувшись один раз
со Светой, – ты бы оформила на меня дарственную на квартиру.
– Зачем? – спросила Людмила Сергеевна. – После моей смерти и
так вам все останется, других родственников нет. Разделите на троих.
Алена поморщилась:
– Ну, старшенькие и так все в шоколаде.
– Ты с ними видишься? – решилась в первый раз затронуть опасную
тему мать.
– Нет, – чересчур быстро ответила младшая дочь, – кстати,
мне не нравится, что тут постоянно эта девчонка толчется, Света. Небось ждет,
что ты ей квартирку отпишешь!
– Это мои друзья, – тихо сказала Людмила Сергеевна.
– Фу, мама, – дернула плечом Алена, – можно ли быть столь
наивной, ну какие такие дружеские чувства между тобой и двадцатилетней
девчонкой? Определенно квартиру выжидает! Ну я ей объясню, что к чему!
– Не смей, – велела генеральша.
Но Алена, очевидно, побеседовала со Светой, потому что та
внезапно исчезла, а Любовь Вадимовна с глубоким вздохом сказала старухе:
– Нам очень жаль, Людмила Сергеевна, что вы думаете, будто
мы корыстны…
Генеральша разрыдалась на плече у заведующей и внезапно
рассказала всю правду о себе, вспомнила занятия гимнастикой, мужа-генерала,
Таню, Соню, умерших подруг, безденежье и больную ногу…
Любовь Вадимовна молча гладила ее по голове, приговаривая:
– Ну, ну, все хорошо, мы вас любим!
На следующий день Людмила Сергеевна отправилась к нотариусу
и сделала дарственную на квартиру. После ее смерти хоромы должны были достаться
в равных долях – Любовь Вадимовне и Свете, тем, кто так преданно ухаживал за
ней.
Красивый бланк с печатями и подписями она вложила в толстый
конверт, а затем отдала Любовь Вадимовне.
– Спрячьте покуда в сейф, вскроете после моей смерти.
– Вам еще жить и жить, – улыбнулась заведующая, но
протянутое убрала.
В субботу прибежала Алена. Как всегда, без разрешения влезла
в холодильник и быстро съела приготовленные Светой котлеты. Мать подождала,
пока дочь утрет жирные губы, и сказала:
– Оформила дарственную…
– Мамонька! – пришла в восторг младшенькая. – Правильно,
незачем этим хабалкам ничего давать…
– Не на тебя, – прервала генеральша, – на Свету!
Секунду Алена молчала, затем начался невероятный скандал.
– Засажу, объявлю сумасшедшей, недееспособной, старая дура,
выжившая из ума идиотка! – бесновалась девушка. – Как посмела меня обделить?!
– Бумага составлена по всем правилам, ничего ты не сумеешь
поделать! – спокойно ответила мать.
Алена кинулась вываливать на пол содержимое ящиков.
– Где она, где, – вопила девица, почти полностью потеряв
самообладание, – найду и уничтожу! Ну погоди, ты скоро подохнешь, две жизни не
живут, а я первая войду и разорву дарственную! Но только не надейся, что приду
раньше, чем ты окочуришься!
Она вылетела из квартиры, прошипев напоследок:
– Гадина!
Людмила Сергеевна оглядела разгром и вздохнула. Странным
образом ее душевная боль утихла. Все встало на свои места. Дочерей у нее нет,
зато есть верные подруги.
Глава 23
Я выскочила на улицу и села на скамеечку возле памятника. В
квартире у генеральши ужасно пахло валокордином, куриным бульоном и несвежим постельным
бельем. А мой нос слишком нервно реагирует на раздражители. Впрочем, голова
скорей кружилась от обилия информации. Следовало переварить ее в тишине и
спокойствии. Обычно люди в поисках уединения несутся к себе домой, но не мой
случай. Стоит появиться на пороге, как моментально навалятся домашние с
проблемами, животные с ласками… И если учесть, что сейчас мы живем в гостях,
придется улыбнуться хозяйке и делать хорошую мину при плохой игре. А мило
щебетать с Татьяной мне совершенно расхотелось, она перестала мне нравиться.
Безусловно, Людмила Сергеевна обидела дочь… Но бросить одинокую старуху жить
почти впроголодь…
Хотя, если вспомнить неприятный разговор, который вели
сестрицы в кабинете, вроде Татьяна давала доллары, как она выразилась, «несчастной
матери». Скорей всего Алена тратила их на себя. Ну и семейка!
В двух шагах от памятника виднелось кафе, над которым
вздымался гордый транспарант: «Шаурма по-турецки». Что ж, лучшего места для
обдумывания проблем не найти. Давно поняла – максимально одиночество можно
ощутить, лишь находясь в толпе.
Я пробила в кассе чек и молча наблюдала, как черноволосый
быстроглазый подросток не слишком чистыми руками разворачивает лаваш. Затем он
ткнул пальцем в бутылку с майонезом. Я покачала головой и указала на дешевый
кетчуп. Мальчишка сверкнул белозубой улыбкой и начал нагребать овощи. Вот еще
один аргумент в пользу тех, кто не желает учить иностранные языки. Безусловно,
на философские темы не побеседуешь, но и с голоду не помрешь. Поваренок подал
приятно пахнущую трубочку и вновь улыбнулся. Очевидно, совсем не говорит
по-русски и работает за копейки, а какой милый.
– Шукран, – произнесла я.
