– Не помню. Ни имени, ни фамилии, единственно, что в голове
осталось, – на почте она работала, как будто начальницей. Да и откуда мне
знать. Дело-то когда было. Мы с Милкой давно не встречались. Она уволилась, а
меня выгнали, придрались, что на работу опоздала. Люда им ни телефона не
оставила, ни адреса. А тут год примерно назад увидела ее случайно в универмаге.
Ну, по такому случаю в кафе зашли, чай с пиццей заказали. Люда стала
рассказывать, где работает, и тут у нее пейджер запищал. Прочитала, покраснела
и говорит: «Извини, Галочка, должна торопиться, бабушка сообщение скинула,
велит срочно к ней приехать. Старенькая она у меня, заболела, а помочь некому».
Я и советую: «Ты ей позвони, что едешь». А Люда в ответ: «Да
некуда, телефона-то у нее нет, раньше бабуля почтой заведовала, так я ей на
работу звонила, а как на пенсию ушла – все». Подхватилась быстро и убежала. Вот
уж не подозревала ее в подобных родственных чувствах, думала, она на такое не
способна, ведь как над Костей издевалась!
– Над кем?
Королева усмехнулась.
– Сынок это, нашей заведующей – Калерии Львовны. Костик –
лапочка, свет в окошке. Ему и невесту маменька подобрала из своего окружения, и
квартирку купила, и на врача выучила, да везде облом случился. На невесту,
правда, вначале благосклонно глядел, только потом Милу приметил и погиб парень.
Прямо сох по ней, а Людка лишь посмеивалась: «Не в моем вкусе».
Костя принялся обивать порог Милочкиной квартиры. В конце
концов сама Калерия Львовна снизошла до Шабановой и стала улыбаться той при
каждой встрече. Как-то раз Калерия позвала Милу и прямо заявила:
– Конечно, хотела сыну другую жену, не детдомовку, но, если
у вас жизнь сложится, имей в виду: Костик у меня – любимец. Все ему отдам:
квартиру, дачу, машину. Да и тебе помогу, устрою на золотое место.
Но Милочка только нахмурила точеный носик.
– Пусть Костя зря не старается, мне он не интересен.
Через три месяца ситуация вдруг переменилась. Шабанова
обратила внимание на парня. Начался безумный роман, Константин жил у Милы, а
потом она вдруг бросила любовника. Рыдающий парень подкарауливал женщину на
работе, буквально не давал прохода, умоляя вернуться. Но Люда только смеялась:
«Прошла любовь, завяли розы».
– Значит, вы не знаете, где ее дочка?
– Да не было у нее детей, – всплеснула руками Галя, – хотя…
– Что?
Однажды абсолютно ополоумевший Костя ворвался прямо в
кабинет. Люда как раз собиралась домой. Парень, не обращая внимания на
притихшую Галочку, ухватил врача за плечи и закричал:
– Убью тебя, никому не достанешься, дрянь.
– Успокойся, – хладнокровно заметила Мила, стряхивая с себя
цепкие руки, и велела Гале: – Дай ему воды.
Костя со стоном опустился в кресло и зарыдал.
– На, – протянула ему стакан Люда, – и прекрати истерики,
это отвратительно. Зачем ходишь сюда без конца?
– Я люблю тебя, – тихо сказал парень.
– Не верю, – нахмурилась Мила.
– Почему? – удивился Константин.
– Тот, кто любит, не станет приносить дорогому человеку
неприятности, а ты мне жить не даешь, – отрезала бывшая любовница.
– Вернись! – взмолился Костя, и крупные слезы покатились у
него по щекам.
Гале стало жаль парня, но Шабанова даже не переменилась в
лице.
– Уходи немедленно, – велела она, – и больше не появляйся,
надоел!
Парень покорно побрел к двери, потом повернулся и умоляюще
попросил:
– Оставь ребенка, не убивай, мы с мамой заберем и сами
воспитаем.
– Не неси чушь, – отозвалась Мила, причесываясь.
– Хочешь, мы его купим? – предложил Костя.
– За сколько же, интересно? – спросила Шабанова, усмехаясь.
– Сорок тысяч баксов дадим, – твердо ответил Костя.
Люда замерла с расческой у зеркала.
– Сколько?
– Сорок тысяч «зеленых», – повторил парень, – не сомневайся,
у мамы есть, в случае чего дачу продадим и сразу всю сумму вручим, наличными.
Шабанова на секунду растерялась и посмотрела на Галю.
Медсестра, и без того чувствующая себя не слишком удобно, моментально
пробормотав: «Пойду за ватой», выскочила в коридор.
– Дальше что? – в нетерпении поторопила я женщину.
– А ничего, – пожала плечами Галя, – ее Калерия уволила, а
потом и меня заодно, все знали, что мы дружим. Больше не виделись.
– Когда это случилось?
– Год назад, может, она и родила от Кости, только не знаю
точно.
Я поглядела в большие ясные глаза Гали и поинтересовалась:
– Зачем вы звонили Тамаре Рыклиной и сообщили об измене
Леонида?
Галины красивые глаза необычного орехового оттенка забегали
из стороны в сторону.
– Кто же придумал про меня такую гадость?
– Алла Мостовая.
Королева налила до краев стакан минеральной воды и в два
глотка опустошила его.
– Ну сказала, подумаешь! Меня Милка попросила!
– Да зачем? Может, Тамара никогда бы и не узнала о любовнице
мужа, глядишь, все живы сегодня были бы.
Галя хлопнула стаканом об стол, он жалобно тренькнул, и
остатки минералки фонтаном выплеснулись на скатерть.
– Нечего из меня убийцу делать! Тамарка сама виновата!
Знаете, чем его Милка взяла?
– Ну?
– Да постелью, легла с ним, потрахалась, мужик и разобрался,
что к чему. Тома, царство ей, конечно, небесное, слегка ненормальная была.
– Почему?
– Ей бы в девятнадцатом веке родиться, для нашего явно не
подходила. Дневник вела, душевные переживания записывала. Романтична без меры.
Вечером Леня приходит – на столе свечи, цветы, тихая музыка и Тамарка с
душевным разговором.
– Разве это плохо?
