– Я такое говорил?
– Именно.
– А что произошло?
– Ничего, – обозлилась я, – из-за этого вранья меня
подозревают в убийстве! Мы ели с тобой гамбургеры в восемь!
Журналист вытащил из кармана замшевый мешочек, достал
красиво изогнутую трубку и принялся неспешно набивать ее ароматным табаком
«Амфора».
– Извини, конечно, не думал, что это так принципиально, но
мы действительно были там ровно в половине седьмого. В тот вечер я спешил на
совещание.
– Врешь.
Виталий вздохнул и сунул руку в карман пиджака.
– Вот смотри, совсем старый стал, абсолютно все дела
записываю в «склерозник» и всегда ношу его с собой.
Я взяла поданную книжечку и полистала крохотные странички.
Странная вещь для мужчины, обычно представители сильного пола предпочитают
солидные ежедневники в кожаном переплете. Но у меня в руках был какой-то
детский вариант да еще с дурацкой картинкой на первом листке. Против роковой
пятницы стояло несколько фраз:
10.00 – кинотеатр «Владивосток», выставка.
14.30. – зоопарк.
16.40. – совещание в отделе.
18.00. – Даша, ужин.
19.00. – редколлегия.
– Мы слегка засидели тогда, – напомнил Виталий, – и только в
семь вышли из «Макдоналдса», поэтому я опоздал минут на пятнадцать. Вошел,
когда народ уже расселся, но меня видело человек двадцать.
– Все равно перепутал, – настаивала я, – не могло это быть в
семь, только в восемь.
Виталий вздохнул.
– Хорошо, если надо, я, безусловно, подтвержу твое алиби.
Восемь так восемь. С меня взятки гладки, но как договориться с сотрудниками
редакции? Я выступал на редколлегии, даже поцапался с заведующим отделом
информации… Мы потом еще доругивались в коридоре. Может, ты сама ошиблась?
– Нет, – твердо заявила я.
– Ладно-ладно, – заспешил согласиться Орлов, – что-нибудь
придумаю. А то наша милиция обожает сажать невиновных – хватают первого
попавшегося. Не волнуйся, скажу что надо.
– Мне надо правду!
– Кофе подавать? – спросил Эдик, и они с Виталием принялись
обсуждать способ варки кофе. Здесь подавали «Мокко».
Я глянула на часы: полдвенадцатого. Что ж, пора выпускать
парфянскую стрелу.
– Кажется, засиделись…
– Куда торопиться, – усмехнулся кавалер, – сейчас торт
принесут. Готов спорить на что угодно – такого ты никогда не пробовала.
– А твоя жена не возражает, когда ты заявляешься домой
глубокой ночью?
– Моя кто? – искренне удивился Виталий.
– Жена, супруга, вторая половина, спутница жизни, теперь
понял?
– Я не женат.
– Ой, не надо, – рассмеялась я, – мне, честно говоря, твое семейное
положение до лампочки, просто очень не люблю вранья.
– Во-первых, не ругайся матом.
– До лампочки – вполне цензурное выражение.
– А вот и нет. Его ввели в оборот шахтеры. Знаешь, где у них
лампочка?
– На голове.
– Это фонарик в каске, а лампочка свисает у пояса, как раз у
причинного места, поняла теперь?
Тоже мне, этимолог нашелся.
– Во-вторых, где ты взяла мой телефон?
– В редакции дали.
– Попросила координаты Виталия Орлова из фотоотдела?
– Естественно!
– Так нас там двое, полные тезки. И оба фотокорреспонденты.
Из-за этого часто случаются накладки, в особенности когда составляется график
дежурств. Виталька действительно женат.
– Врешь!
Орлов вытащил мобильный и принялся ворчать, набирая номер.
– Ты сегодня утомительно однообразна – врешь, врешь, словно
следователь КГБ. Еще лампу мне в глаза направь. Слышь, Витька, тут со мной дама
сидит, так она нас перепутала и теперь готова посуду на пол швырять…
Он всунул мне в руки «Моторолу».
– Девушка, – произнес сонный голос, – Талька всегда врет, но
это уникальный случай, когда он ненароком сообщил правду. В редакции
действительно двое Орловых, и имена у нас одинаковые, постоянно в дурацкие
истории влипаем. Его бабешки мою Ленку затравмировали. А вы хорошенькая? Может,
плюнете на Казанову? Приезжайте в гости, договорились?
– У меня отстегивающаяся деревянная нога и вставные зубы, –
мило прочирикала я, захлопывая крышечку.
Виталий рассмеялся:
– И с «Макдоналдсом» также напутала!
Мне оставалось только молчать. Еще пару минут, и я поверю,
что собственноручно убила Маркова!
Глава 17
Утром в комнату влетела Зайка и тут же раздернула занавески.
Яркий свет ударил в лицо. За ночь выпал обильный снег, к утру резко похолодало,
и теперь во дворе все искрилось и переливалось под солнечными лучами. Градусник
показывал минус двадцать пять. Интересно, Манька надела рейтузы? Скорее всего
нет, щеголяет небось в колготках «Омса-велюр», рассчитанных на мягкую
итальянскую зиму.
– Все сделала, как планировали, – тарахтела Ольга, – только
мы с тобой одной маленькой детальки не учли.
– Какой?
– Кого убивать надо. Ну не могла же я с этой киллершей
просто так трепаться.
Да, явная недоработка.
– Ты не волнуйся, – веселилась Зайка, – я очень здорово
придумала, просто блеск.
– Что? – настороженно поинтересовалась я. – Что ты
придумала?
– Ха! Отличную штуку! Заказала собственное убийство!
– Как?!
– Очень просто. Рассказала, будто есть сестра-близнец,
желающая отбить у меня мужа. Словом, уезжаю в командировку, а она, гадина,
супруга обольщает!
Боже! А еще говорят, что я обладаю буйной фантазией, да до
такого мне никогда не додуматься. Но какая опасная затея пришла Зайке в голову!
– Зачем наболтала глупости?
Ольга рассердилась:
