Сегодня же вечером поговорю с Аркадием! Я резко вскочила на
ноги. Сейчас нужно бежать. Не дай бог, заметят мое присутствие! Но не успела я
сделать и полшага, как глупенькая уборщица сунула швабру прямо мне в ноги. Я
случайно наступила на длинные мокрые веревочки, а девчонка дернула за ручку.
Мое тело начало неудержимо падать. Пытаясь удержаться, я зацепилась за свой
пустой поднос и с жутким грохотом свалилась около столика, где мирно
наслаждался едой мужчина лет шестидесяти. Краем глаза я увидела, что Кеша
обернулся.
– Вам помочь? – спросил мужчина.
– Не надо! – злобно рявкнула я, заползая под стол.
Аркашка и Нюся с любопытством глядели в мою сторону. И тут
зазвонил телефон. Чертыхаясь, я вытащила его из кармана и прошептала:
– Алло!
– Таня, спишь?
– Не туда попали.
Мужчина начал проявлять нетерпение:
– Вы не можете встать? Ушиблись?
Черт бы побрал тебя, вот ведь заботливый какой!
– Спасибо, все чудесно.
Снова зазвонил телефон.
– Тань!
– Набирайте правильно номер!
Мужчина продолжал настаивать:
– Давайте руку.
– Не надо.
– Но вы сидите под моим столом!
– Слушайте, – обозлилась я, – стол – не ваша личная
собственность, я заплатила за гамбургеры и могу есть там, где мне
заблагорассудится. На данный отрезок времени хочу находиться тут!
Мужик тяжело вздохнул и переместился в другое место. Выждав
момент, когда Кеша и Нюся вплотную занялись едой, я стремглав вылетела из
убежища и понеслась к «Вольво». Вновь зазвонил телефон.
– Танюша…
Я без слов отсоединилась и уставилась на трубку. Вот это
финт – перепутали телефоны. У Костиной тоже «Эрикссон», и она перепутала
мобильники, торопясь выставить назойливую посетительницу. Мобильный вновь
принялся надрываться. Ладно, грех не использовать шанс.
– Таня!
Я слегка изменила тембр и, прикрыв мембрану платком,
просипела:
– Ну?
– Наконец-то, сто раз не туда попадала, – сказал
раздраженный женский голос. – Пиши адрес: Водный переулок, 26, квартира 7. Да
смотри не продешеви, как в прошлый раз! Меньше чем за пять тысяч не соглашайся!
– Ладно, – прохрипела я.
– Что у тебя с голосом? – изумилась собеседница.
– Ничего, батарейка садится.
– Вставь новую. Значит, так, прямо сейчас и отправляйся,
тебя ждет Королева Тамара Федоровна. Не бойся и не волнуйся, на нее вывел
верный человек, тут все чисто. Поговоришь, уточнишь детали, выясни про
аллергию, уточни режим питания, ну, любимые продукты, напитки… Словом, полная
разведка. Мне сегодня не перезванивай, иду с Колькой в театр, лучше завтра,
после семи. Днем у нас тут полно народу – не поговорить. Люську сама
предупреди, а Светку больше видеть не хочу. Дура стоеросовая, пусть живет, как
может, идиотка! Чао тебе!
И, не дождавшись моего ответа, собеседница отсоединилась. Не
успела я переварить ситуацию, как «Эрикссон» вновь зазвенел.
– Тусик-пусик, – пропел мужской голос, – уже готова к
встрече? Еду по Кольцевой, говори, что купить?
– Кто это?
– Я, твой котик!
Пришлось объяснить милому животному ситуацию с телефоном.
Безусловно, хотелось подержать подольше в руках аппарат, но ведь кому-то может
прийти в голову позвонить и мне! Пришлось спешно бежать назад.
Таня недоуменно спросила, глядя на свой телефон:
– Как это перепутала? Ну надо же, похожи как две капли воды!
Мне никто не звонил?
– Только мужчина, назвавшийся котиком, с сообщением, что
стремительно несется к вам по Кольцевой.
Костина напряженно рассмеялась и бросила взгляд в зеркало.
«Отлично, – подумала я, влезая в «Вольво», – мадам сейчас
кинется изо всех сил наводить марафет, а потом отключит телефон и дверной
звонок, чтобы ничто не мешало приятному времяпрепровождению…»
Водный переулок тянется перпендикулярно Ленинградскому
шоссе. Дом 26 расположился чуть в глубине большого, аккуратно убранного, явно
не муниципального двора. Во всем чувствовалась рука хозяина. Мусорные бачки
стоят в специально сделанном загончике, и каждый закрыт крышкой. Слева детская
площадка, справа небольшой пустырь, сейчас покрытый грязью, и табличка «Выгул
собак». Естественно, в каждом подъезде домофон. И на мой звонок немедленно
ответил девичий голос:
– Кто там?
– Татьяна Костина.
Королева Тамара Федоровна оказалась совсем юной, звать ее по
отчеству явно преждевременно. Мы прошли на кухню, и девушка почему-то шепотом
спросила:
– Сколько?
– Пять тысяч, – спокойно сообщила я.
Тамара кивнула и пошла было в комнату, но я остановила ее:
– Погодите, сначала дело.
– Хорошо, – покорно согласилась женщина и вытащила
фотографии.
– Вот!
Я внимательно разглядела породистое, чуть полноватое лицо
мужика. Снимок великолепного качества и чудно передает темный цвет волос,
смугловатый тон кожи и неожиданно голубые глаза.
– Сколько времени займет… э… ну сами понимаете, – промямлила
девица.
Я как раз ничего не понимала, но старалась изо всех сил
сохранить лицо.
– Пока не могу точно сказать, а вы торопитесь?
Тамара вспыхнула словно маков цвет и отрицательно помотала
головой. Похоже, девчонка сильно нервничает, вон как вцепилась в стол, прямо
костяшки пальцев побелели!
– Для успешного исхода дела, – осторожно начала я, – следует
знать все, в особенности пристрастия в еде…
– Да, – кивнула Королева, – мне объяснили. Слушайте… Только
я закурю, не помешает?
Она вытащила отвратительную коричневую цигарку и принялась
пускать черный дым.
