Книга Зимний Туман - друг шайенов, страница 3. Автор книги Евгений Костюченко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зимний Туман - друг шайенов»

Cтраница 3

Он прошелся вдоль невысокого забора, поигрывая тростью. Навстречу ему, с корзиной, полной зелени, шла Росита, служанка Фарберов. Она удивленно повернулась к нему, когда Степан приподнял свой цилиндр и поклонился:

— Чудесный день! Как поживаете?

— О, мистер… Мистер Такер, сэр! — Негритянка не сразу вспомнила новое имя Стивена Питерса.

— Вы не могли бы передать профессору Фарберу, что я собираюсь нанести ему визит? Мне надо уладить кое-какие дела в Денвере, и примерно через час я к вам загляну.

— Да, сэр. Конечно, сэр. — Росита наклонилась к корзинке, поправляя пучок лука, и произнесла, не шевеля губами: — Хозяйка сейчас дома, мистер Стивен, вам незачем болтаться целый час на улице. И маленькая хозяйка тоже дома. Они будут так рады, если вы зайдете прямо сейчас.

— Я пройду через сад, — так же тихо ответил Гончар.

Он и не собирался болтаться на улице. Полчаса ему пришлось провести в банке, еще минут двадцать ушли на посещение обувного магазина. Выяснив, сколько зарабатывают продавщицы и какую обувь предпочитают покупатели, он спустился к реке и по набережной дошел до сада, который примыкал к особняку Фарберов.

Стоял конец октября, и сад был усеян золотыми и медными листьями. Шагая между черных стволов, Степан с наслаждением дышал горьковатым воздухом. "Настоящая золотая осень. Эх, как хорошо сейчас в Павловске", — подумал он и остановился.

Павловск? За годы, проведенные в Америке, он впервые вспомнил о своем прошлом. Странно. Почему именно Павловск? В своей прежней жизни Степан Гончар любил побродить по лесу с двустволкой, любил погонять на машине, но посещения парков вовсе не были его любимым занятием. "Старею", — подумал он, вороша тростью горку листьев.

За деревьями виднелся кирпичный особняк с портиком над белыми колоннами. Степан вышел к его заднему крыльцу, где на лужайке разместилась небольшая беседка и качели. Жильцы пансиона были, как правило, людьми семейными, и лужайка, видимо, предназначалась для детей. Но сейчас на качелях сидела Милли, которая наверняка считала себя очень взрослой.

Увидев Степана, она не перестала раскачиваться; а, наоборот, оттолкнулась ножкой от земли посильнее. Ее длинная зеленая юбка шуршала на лету, и черные волнистые волосы развевались, выбившись из-под шляпки.

— О, мистер Такер! — воскликнула она с насмешливой улыбкой. — Как поживаете, сударь? Извините, что не могу прервать свое очень важное занятие!

— Не стоит прерывать. Надеюсь, ваша матушка примет меня без доклада?

Она зацепилась носком за траву, чтобы остановить качели, и Гончар помог ей, схватившись за цепь.

— Нас никто не видит и не слышит, — сказала она. — Стивен, почему ты так долго не приходил? И что за козлиная борода? Ты стал похож на доктора.

— Не любишь врачей?

— Да кто их любит! Пойдем, мама тебя ждет. Нет, почему ты так долго не появлялся?

— Две недели — это не так долго.

— Да? Шестнадцать с половиной суток — это не две недели! Я уже думала, что ты в Мексике. Возьми меня под руку. Не уезжай в Мексику, хорошо? Отец говорит, что ты мог бы купить там ранчо. Но это же так ужасно — провести всю жизнь среди скотины и кактусов! Так что не уезжай.

— Красивое у тебя платье, — сказал он, чтобы сменить неприятную тему.

— Ты тоже нарядился, как на прием к английской королеве. А я больше люблю походную одежду. Вообще, мне по душе жизнь в поле. Я бы хотела всю жизнь провести с папой в экспедициях. Или, как ты, кочевать с шайенами.

— Вот этого не надо.

— Почему? Думаешь, я такая неженка? Думаешь, я слабее твоих подружек?

— Ты не слабее. Но кочевая жизнь хороша только летом. А когда наступает зима, лучше жить в городе.

— Ненавижу города. Тесно мне в городе. А тебе?

— Маршал-Сити — какой же это город? Две улицы, три дома. Да и Денверу еще далеко до настоящего города. Вот если бы мы жили в Чикаго, в Нью-Йорке…

— А там, откуда ты родом, — перебила Милли, — там есть большие города?

— Да, — коротко ответил Степан.

Он чуть было не принялся рассказывать ей о Петербурге и Москве, об Архангельске и Одессе… Там, откуда он родом, осталось много чудесных городов, любимых городов. Гончар вдруг вспомнил, как в осеннем Тбилиси неспешный фуникулер вознес его на вершину Мтацминды и как он спускался оттуда пешком, прикладываясь к бутылке белого вина. И тут же память перенесла его в Таллинн, на самый последний этаж высотной гостиницы "Виру", куда его вознес скоростной лифт, и откуда он тоже спускался пешком, три дня, застревая в барах и чужих номерах… Воспоминания обожгли его, как вспышка близкого выстрела. "Да что это со мной сегодня?" — с тревогой подумал Степан.

Милли обиженно поджала губы. Но она еще не умела наказывать собеседника презрительным молчанием и выдержала только три секунды.

— Ты скрытный, сухой и бессердечный, — сказала она. — Когда ты лежал в бреду, то говорил на нескольких языках. И рассказывал сказки. Ты был таким смешным… А теперь ты снова превратился в каменного рыцаря с железным сердцем. Но я хочу знать о тебе все. Если ты мне не доверяешь, то кому тогда вообще можно доверять?

"Интересно, какие такие сказки я мог ей рассказывать, — подумал Степан. — Неужели про ковры-самолеты компании "Аэрофлот"? Или про волшебный ящик с живыми картинками и меняющимися цифрами, семнадцать дюймов по диагонали?" — Я бы не приехал, если б не доверял тебе, — сказал он. — Потерпи немного, разбойница, скоро я раскрою все свои страшные тайны.

— Только не при маме, — шепнула Милли, поднимаясь на крыльцо.

Оливия Фарбер сидела у камина, ее ноги были укрыты пледом.

— Извините, Стивен, мне немного нездоровится, — улыбнулась она, откладывая книгу. — Ничего серьезного, неизбежное осеннее недомогание. Какой вы нарядный сегодня. Похоже, ваши дела продвигаются успешно?

— Вашими молитвами. — Гончар поклонился, пожимая протянутую ему горячую руку.

"А ведь у нее температура, — подумал он. — Дать бы ей сейчас аспирина. Только где ж его взять? В аптеке только хинин да микстуры от кашля".

— Леопольд очень хотел вас увидеть. Кажется, он придумал, каким образом вы сможете переждать неблагоприятные времена. Могу я вас спросить, Стивен, какими языками вы владеете?

Милли язвительно заметила:

— Спросить-то ты можешь, да только он не ответит. Таких скрытных типов я в жизни не встречала.

— В твоей жизни еще все впереди, — махнула рукой мать. — Что скажете, Стивен? Как у вас дела с немецким, французским, испанским? Может быть, знаете шведский или русский?

Гончар задумался.

— Раньше я довольно легко читал по-немецки. Но у меня уже давно не было практики. Испанский знаю только на бытовом уровне. То есть не умру с голоду в мексиканской харчевне. Русский? Да, немного знаю. Шведский? Даже не слышал никогда. Как видите, картина довольно безрадостная. Если профессор хочет пристроить меня переводчиком, то я не самый перспективный кандидат.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация