– Не поверишь, какие мастера есть, – посмеивалась
Галя. – Один, например, представляется крупным экстрасенсом. Подходит к
тебе в толпе и так тихонечко говорит: «Извините, девушка, но не мог удержаться,
знаете, у вас опухоль зреет». Заморочит голову, потом руками поводит и меньше
ста рублей не возьмет. Сама не заметишь, как отдашь.
Еще дама бродит по метро. Зимой – норковая шуба, дорогая
обувь, летом – фирменное платье, утонченный макияж. Никакой бедности или вульгарности.
Подходит только к мужчинам средних лет и проникновенно говорит, показывая
сотовый:
– Извините, бога ради. Украли машину, а мобильный в
метро не работает. Дайте, пожалуйста, четыре рубля на автомат, мужу позвонить.
И тоже меньше ста рублей за заход, как правило, не получает.
На самой верхушке бизнеса стоят те, кто клянчит в организациях, но про них Галя
ничего не знает.
– Это какую фантазию надо иметь, чтобы такое
придумать? – вырвалось у меня.
– Да у Федьки целый мозговой центр работает, –
объяснила Галя, – мне и грим подобрали, и слова написали… Гляди, как все
ловко сделали. Вот ящичек черненький, и печать свисает. У человека сразу
доверие возрастает – значит, сама деньги вытащить не может… Опять же текст
говорить надо соответственный, про праздники церковные помнить… Стоишь у
дверей, народ бежит с работы бегом, у кого дети в садике, у кого жратвы нет… А
я им так тихонечко приговариваю: «Подайте на храм. Сегодня большой день
поминальный, помолюсь за всех покойных». Народ у нас суеверный, в бога-то
верит, а в церковь ходить недосуг, вот и накидают полный ящик, чтобы я за них
постаралась… А ты? Уж, извини, конечно, совсем не соображаешь. Встала с
кулечком из «Рамстора»! Ха, да одно это название у человека злость вызывает,
там все дорого. Опять же, глянь на себя! Молодая, да на тебе пахать и пахать!
Эка невидаль – муж умер, да у половины баб никогда мужа и не было. Много
подали?
Я покачала головой.
– То-то и оно, – повторила Галя, – так
нельзя. Еще удивительно, что сразу тебя не прогнали. Ладно, ты помогла мне, а я
тебе. Давай с Федькой свяжу, пусть к себе возьмет, будешь процент платить, и
все.
– Много отдавать? – изобразила я жадность.
Галя снисходительно засмеялась.
– Я всю семью кормлю, а сейчас родителей в Турцию
отдыхать отправила, не боись! – И она схватилась за телефон.
Примерно через час мы стояли в уютной квартире недалеко от
Белорусского вокзала. Хозяин, молодой парень с простодушным каким-то лицом,
выговаривал «монашке»:
– Ну какого черта на «Аэропорте» встала, знаешь ведь,
не наша территория.
– Ой, Федечка, – юлила Галя, – бес попутал.
Возле «Войковской» сегодня рынок закрыт, народу нет, вот и хотела чуть
заработать…
– «Чуть заработать», – передразнил Галю
парень, – ну что, накостыляли тебе и правильно. А это еще кто?
И он уставился на меня.
– Тетка моя, – начала ловко врать девушка, –
с работы выгнали, вот и решила тоже к тебе попроситься. Ты бы нас в пару
поставил…
– Замолчи, – обозвал ее Федор и снова поглядел на
меня: – Как зовут?
– Любовь Петровна, Люба, – промямлила я, стараясь
придать лицу испуганный вид.
– Что делать умеешь? – деловито осведомился
работодатель.
«Владею тремя языками, знаю компьютер, вожу машину и могу
разоблачить убийцу», – подумала я, но вслух пробормотала:
– Ничего.
– Совсем ничего? – удивился Федя. – Может, на
музыкальных инструментах…
– Никогда, – с чистой совестью ответила я, –
ноты не различаю.
– Жаль, – искренне огорчился мужик. – А до
увольнения где гробились?
Мой большой опыт подсказывал, что врать лучше всего поближе
к правде.
– Детям французский язык преподавала в школе.
– Клево, – пришел в восторг Федор, – отправлю
вас к хозяину, нам как раз такая нужна, с языком, отличное местечко есть!
– А разве не вы хозяин?
– Куда там, – махнул рукой Федя. – Надо мной
народу полно, правда, и подо мной тоже. Вам просто повезло, не так-то просто на
начальство сразу выйти, большинство видит тех, кто десятину берет. Это только
потому, что вы Галкина тетка, родня кровная. Я человек порядочный, благодарный,
девочек своих бывших не забываю и поддерживаю. Так что с первого заработка
покупайте Гале бутылочку, да меня не забудьте. Так ведь, киска? – И он с
чувством ущипнул мою «племянницу» за попку.
Девушка взвизгнула, Федя довольно рассмеялся и дал адрес.
Сочетание слов «Крылатское» и «двести семьдесят девятая
квартира» показалось почему-то знакомым. Федор, плотоядно ухмыляясь, оставил у
себя Галку, и я без помех поймала машину. Правда, водитель, мрачноватый парень,
одетый не по погоде в ярко-белые джинсы, потребовал плату вперед. Я вытащила из
лифчика предусмотрительно припрятанные деньги и в два счета оказалась на месте.
Громадный бело-синий дом тоже мне знаком. Я уже зачем-то
приходила сюда, ездила в этом лифте с обгорелыми кнопками и стояла перед
стеклянной дверью со звонком.
Прозрение пришло, когда на пороге появился хозяин – Котэ
Джапаридзе, опять без майки. Круг замкнулся.
– Вы к кому, дорогая? – вежливо осведомился
уголовник.
– Ищу Константина Ивановича, Федор прислал на место
Лолы, – произнес язык пароль, а в мозгах стучала только одна мысль: «Лишь
бы не узнал».
Но Котэ не заподозрил ничего плохого, скорей всего он
давным-давно позабыл «учительницу», разыскивающую чьих-то родителей.
– Входи, дорогая, – улыбнулся хозяин. –
Федька звонил.
Я вошла в маленькую, но богато обставленную квартиру. Именно
богато, потому что хорошим вкусом тут и не пахло. Бронзовые люстры с
хрустальными подвесками, пушистые белые ковры, голубой с золотом гарнитур в
гостиной, парчовые шторы, цветной тюль и просто апофеоз убранства – комнатный фонтанчик:
на большой мраморной ноге устроился средневековый замок, и из окон одной башни
тихо журчит ручеек.
Я вздохнула. Наверное, таскаясь по лагерям и зонам с
алюминиевой миской да гнутой ложкой, Котэ мечтал о прекрасном. Хозяин
истолковал вздох по-своему и весьма ласково ободрил «абитуриентку»:
– Садись, дорогая, в ногах правды нет. А ты правда
французский знаешь?
– Немного, – потупилась я.
– А много и не надо, – ухмыльнулся Котэ, –
значит, слушай сюда.
