Но по его искривившейся роже я поняла, что попала в точку.
– Вот что, – решительно произнесла я, отодвигая от
себя нетронутую тарелку с цыпленком табака, – мне в отличие от тебя кусок
в горло не лезет! Немедленно все выкладывай, или я прямо отсюда еду на
Петровку. Лиду пожалей, женщина пыталась с собой покончить!
Артамонов залпом опрокинул фужер с коньяком.
– Да это не из-за детей!
– Тогда какая причина? – наступала я на него.
– Знаешь, мне никогда в голову не приходило развестись
с Лидой…
Я кивнула. Какой дурак убьет курицу, несущую золотые яйца?
От таких жен, как Лидия, не уходят.
– Но женаты-то мы уже десять лет, понимаешь?
– Ну!
– Не то чтобы Лида надоела, но…
Он еще помялся немного, потом выложил все.
Лидочка устраивала мужа со всех сторон. За время жизни с ней
Андрюша ни разу не переступил порог продовольственного магазина. В любое время
дня и ночи к нему могли завалиться друзья. Долгие командировки, возвращение с
работы за полночь, частые походы с приятелями в баню – все это Лидочка
принимала как должное и никогда не ревновала. Не жена, а золото. Только одно
«но»: Лидуля со своей неуемной заботой и патологической любовью надоела мужу
просто до колик.
– Всю жизнь на вульгарных стерв тянуло, – каялся
Артамонов, – ну вспомни моих предыдущих, Лизку и Ленку!
Да уж, пираньи, иначе не назовешь.
– А Лидуся просто Дева Мария, – усмехался
Андрюшка, – абсолютно положительный экземпляр. Первое время еще ничего
было, а потом – тоска. С ней даже поругаться невозможно, начнешь орать, а она:
«Не волнуйся, милый, ты прав». Представляешь, какой кошмар! И упрекнуть не в
чем, и жить невозможно, вот ведь какое дело. Ну жизнь какая-то пресная, вроде
геркулесовой кашки на воде без соли и сахара. Полезно, но противно.
Короче, Андрюшка начал бегать налево. «Путь на экран лежит
через диван». Данная пословица правдиво определяет дух кулис. Поэтому
недостатка в молодых, готовых на все актрисульках богатый продюсер не
испытывал. Легкие, необременительные отношения, просто гимнастика для повышения
жизненного тонуса.
Угрызения совести не мучили. Семья не ущемлялась. Словно
рачительный воробей, Андрюшка вил гнездышко: делал евроремонт, покупал жене
шубу и драгоценности, отправлял своих девочек на три месяца к теплому морю.
Любовницы сменяли одна другую, а поскольку Андрея и в самом
деле как магнитом тянуло к дамам редкой стервозности, то частенько возникали
скандалы. Правда, мужику всегда довольно успешно удавалось погасить пламя. Одна
получила главную роль, другая отправилась на фестиваль в Англию, третья
утешилась, став обладательницей новенькой машины.
Театральный мир узок до безобразия. И хотя Артамонов
старательно избегал романов в коллективе, где работал бок о бок с Лидочкой,
слухи расползались, как тараканы. Позавчера какая-то сволочь позвонила женщине
и в деталях описала, что за взаимоотношения связывают Андрея с молоденькой
Эльвирой Балчуг. Разговор подслушала Валерия Петровна, взяв трубку
параллельного аппарата. Свекровь ожидала, что невестка устроит скандал, кинется
бить посуду, но Лидуша выслушала сообщение и коротко ответила: «Эльвира Балчуг?
Что ж, ей повезло, Андрюша великолепный любовник».
И все. Ни мужу, ни затаившейся свекрови не сказала ни слова.
Просто ушла и бросилась под поезд. Молча. Не оставив записки или письма.
Я потрясенно глядела на Андрея, переваривая информацию.
Первые лучи понимания забрезжили в голове.
– Слушай, так ты думаешь, детей похитила какая-то из
твоих бывших пассий, чтобы насолить Лиде?
– В общем, да, – признался мужик, – поэтому я
и не хотел заявлять в милицию. Представляешь, начнется следствие, станут
грязным бельем трясти… Наде с Полиной плохо не сделают, ну подержат на даче
недельки две, потом вернут. Даже догадываюсь, кто это сделал!
– Кто? – подскочила я на стуле.
– Маринка Воропаева. Она Эльвире сказала, что устроит
Лидке небо с овчинку. Вот и украла девчонок.
Я глядела на него во все глаза. Чудовищно. С абсолютно
спокойным лицом говорит, что знает, где дочки, а несчастная Лида сходила с ума,
потеряв покой.
– Почему ты ничего не сказал жене?
– Да только недавно в голову пришло, –
оправдывался Артамонов, – вот сегодня ночью и догадался.
Но по его блудливому взору я понимала: беззастенчиво врет.
– Вот что, – решительно сказала я, испытывая
большое искушение надеть ему на уложенную голову миску с «Оливье», –
говори адрес мадам Воропаевой, поеду разузнавать.
– Ладно, – обрадовался Андрюшка, вытаскивая
записную книжку, – да скажи ей, получит роль Офелии, если спокойно отдаст
девочек.
Это было уже слишком. Я встала, обошла столик, наклонилась к
Андрюшке, пишущему на салфетке информацию, молча сунула листочек в карман и
быстрым движением локтя отправила ему на колени чашку с кофе.
– Вау! – завопил продюсер, тряся мокрыми
брюками. – Ты совсем сдурела?
– Извини, – мило улыбнулась я, глядя, как он
размазывает салфеткой пятно. – Случайно вышло, очень жаль.
Я пошла к выходу. Если чего и жаль, так это того, что кофе
пролился на толстые ляжки ловеласа, честно говоря, надеялась угодить горячей
жидкостью на другое, более чувствительное место.
Глава 6
Жаждущая получить роль Офелии Марина Воропаева проживала в
самом центре, на улице Алексея Толстого. Езды от Дома литераторов пара минут. И
по дороге я едва успела вспомнить, что знаю о данной даме. К сожалению,
сведения крайне скудные.
Недавно по телевизору показывали очередной дурацкий сериал.
Неумелая отечественная подделка под латиноамериканские страсти: брошенные дети,
покинутые супруги, неверные любовники… И море слез пополам с соплями. Одну из
главных героинь играла Марина. Этакую белокурую крошку с огромными невинными
глазами и пухлым ротиком. Подобное создание просто хочется прижать к груди и
лелеять. Точеные слабые руки, бледная кожа, хрупкая шейка – меньше всего
Воропаева походит на злобную мегеру.
Девушка, открывая дверь, выглядела точь-в-точь как героиня сериала.
– Что вам угодно? – прощебетала она, распахивая
огромные наивные глаза.
– Газета «Театральная жизнь», – представилась я.
