При ближайшем рассмотрении мне стало понятно: экономный
строитель возвел ее из старых шпал. Куски грязной пакли свисали из щелей, но
единственное окошко оказалось чисто вымытым, и на нем висели занавески в
красно-белую клетку.
Я постучала в дверь. Она распахнулась, на пороге появилась
молодая женщина в ярком ситцевом халатике.
– Вы кто? – спросила она.
– Ищу Мишу, вашего хозяина.
– С какой стати ему тут быть?
– Извините, пожалуйста, но в домике, том, что у ворот,
маленький странный человечек сказал, что он к вам пошел.
– Это баба Нюра, – усмехнулась дачница, – мать Мишки. Да,
прибегал он, на бутылочку просил, в долг. Только, конечно, я не дала, Мишке не
с чего взятое возвращать, а я не настолько богата, чтобы деньгами
разбрасываться. Ушел он.
– А куда?
– Вот уж этого не скажу, – пожала плечами дачница, – мне без
разницы, где этот пьяница шляется, своих забот хватает.
– Простите, – Ничего, – спокойно кивнула она и захлопнула
дверь.
Пришлось идти назад, но, очевидно, сегодня был не мой день,
потому что, сделав пару шагов, я споткнулась о валявшийся шланг и, не успев
вскрикнуть, рухнула в кусты, растущие вокруг. Думаю, не следует сообщать, что
неведомые растения оказались усыпаны острыми колючками?
Взвизгнув, я попыталась встать, но сильно оцарапалась.
Сообразив, что шипы щетинятся лишь на верхней части веток, я решила просто
выползти из зарослей, заработала руками и ногами, преодолела по-пластунски
некоторое расстояние и оказалась на свободе, но не со стороны тропинки, а с
другой, там, где раскинулся овраг. Чертыхаясь, я осторожно приняла вертикальное
положение и глянула вниз. Не хватало только упасть в эту грязную яму. Отвесные
стены из глины сбегали к канаве, забитой всяким мусором. Очевидно, местные
жители использовали овраг вместо помойки. Сейчас там валялась гора хлама;
доски, пустые упаковки, рваные пакеты, ботинки, брюки… Постойте-ка! Штиблеты и
джинсы не сами по себе, они надеты на мужчину, который преспокойно спит на горе
объедков. Похоже, Мишка найден.
– Эй, проснитесь!
Никакого ответа не последовало.
– Миша, хочешь выпить?
Неожиданно парень зашевелился и сел.
– Кто орет? – поинтересовался он вполне трезвым голосом.
– Хочешь выпить? – снова предложила я.
– Давай.
– Сначала поработать надо.
– Делать чего?
– Бак на крыше водой налить.
– Ща, в пять минут.
Алкоголик ловко, словно кошка, вскарабкался наверх. Вблизи
он оказался совсем молодым, красивым парнем. Белокурые волосы, голубые глаза,
слегка курносый нос. Вот только шевелюра была не мыта, скорей всего, с Нового
года, а красные веки моментально выдавали пьяницу.
– Тебе сколько лет? – поинтересовалась я.
– Восемнадцать, – охотно ответил Миша, распространяя вокруг
крепкий запах алкоголя, – осенью в армию пойду, пить брошу, на шофера выучусь.
Армия людям путевку в жизнь дает.
– Хорошая перспектива, – кивнула я, – значит, так, если ты
берешься нам каждый день привозить воду и наполнять бак на крыше, то получишь
деньги.
Только не сразу, а в конце лета, всю сумму целиком заплатим,
иначе пьянствовать начнешь.
Миша хмыкнул.
– Так какая разница! Пропить все сразу или по частям?
Но во мне, все детство прожившей в среде алкоголиков, не к
месту проснулся Макаренко.
– Нет. Деньги в конце лета.
– А не обманешь?
– Никогда.
– Ну, – протянул Миша, – я так не хочу. Ходи, ломайся, а
рубли неизвестно когда получу!
– Ладно, – сдалась я, – пошли, нальешь бачок, «отстегну
гонорар»!
– Не, – замотал грязной головой Миша, – я лучше спать пойду,
ты меня точно обманешь! Стану корячиться и получу фигу!
– Наполнишь бак, – рассердилась я, – дам тебе двадцать
рублей.
– Сколько?
– Два червонца.
– Иди ты на ..! – с чувством произнес пьяница. – Нашла
дурака. У нас за такие деньги никто даже не чихнет. Ты хоть в курсе, сколько
хорошая водка стоит?
– Послушай, – окончательно разозлилась я, – ты небось
самогонку глотаешь.
– Не-а. У нас ее никто не гонит.
– Да? – удивилась я. – А почему?
– Лень, – спокойно ответил Миша, – вымирает деревня, мужики
выродились, ничего делать не умеют, бабы коров не доят, огороды большие не
копают, в магазинах все покупают. Спились напрочь. Страх берет, что со страной
будет, тут реформы нужны.
– – Может, тебе в Думу баллотироваться? – фыркнула я. – И
потом, зачем других осуждаешь, сам-то тоже за воротник заливаешь.
– Не, я совсем даже не алкоголик, – не согласился со мной
парень, – просто гуляю. Вот из армии вернусь, стану шофером…
– Это мы уже слышали. Сколько хочешь за работу?
– Пятьсот, – выпалил Мишка, – за один раз.
Потом подумал и добавил:
– Рублей.
– Спасибо за разъяснение, – воскликнула я, – а то я уж
подумала, что ты в долларах сумму назвал. Мне это не по карману, иди в овраг
спать.
– Давай сто рублей.
– С какой стати?
– Ага, – заныл Мишка, – разбудила, с места сдернула,
перебаламутила, теперь меня бессонница замучает.
– Ничего, до ночи далеко.
Продолжая мило беседовать, мы шли по едва заметной тропинке
вперед. Внезапно Миша, занудно повторявший: «Дай стольник», – выкрикнул:
– Ну, падла! Поймаю, руки откручу и башку поотшибаю!
– Ты это кому грозишь? – вышла я из себя. – Совсем обнаглел!
Ступай в свой овраг и спи в помойке. Нечего за мной плестись. Теперь точно тебе
ничего не отломится. А если еще раз меня испугать решишь, в милиции окажешься.
– Ничего я не грозил, – пояснил Миша, – во, видишь, камень
валяется? В бумагу завернутый?
