– Где же ты с Федором познакомилась? Он же, похоже, намного
старше тебя.
– Шоссе! – радостно завопила Мила и замахала руками.
Около нас моментально притормозила черная «Волга». Мила
распахнула переднюю дверцу и спросила:
– До Москвы добросишь?
– Куда именно? – буркнул шофер, молодой парень с татуировкой
в виде дракона на плече и серьгой-крестом в ухе.
– До первой станции метро, – сказала Мила.
– Садись, – согласился водитель.
Бывшая пленница обернулась.
– Смотри не скажи кому, что помогла мне, – предостерегла
она, – Федька избить может.
Я кивнула:
– Понимаю.
Мила села в «Волгу» и была такова, я медленно поплелась на
дачу. Однако этот Федор большой оригинал. Неужели он предполагает, что можно
заключить брак по принуждению в наше время? Мила тоже очень странная особа.
Окажись я в подобной ситуации, мигом бы заявила: «Конечно, дорогой! Всю жизнь
мечтала стать твоей женой, прямо сейчас поехали в загс».
Главное, оказаться в людном месте, ведь там легко позвать на
помощь, поднять крик! Ну не дурочка ли Мила! Предпочла куковать на чердаке и
швыряться камнями!
Бормоча себе под нос, я добралась до нашего дома и увидела
Лену, сидевшую на скамейке у забора с вязаньем в руках. Услыхав мои шаги,
соседка отложила ярко-красное трикотажное полотно и виновато зачастила:
– Я устала немного, вот и решила отдохнуть.
С шести утра на огороде колупаюсь, будь он неладен.
Знаешь, сдается мне, кабы люди сорняки ели, те бы даже не
взошли.
Я улыбнулась:
– Это точно. Что вяжешь?
– Шапку себе, мне красный цвет идет.
Мы поболтали пару минут о всякой ерунде, потом Лена сказала:
– Тебе секатор больше не нужен?
Я похолодела. О черт! Я дала садовые ножницы Миле, чтобы она
разрезала кожаный ремешок. Та так и поступила, «перекусила» привязь и вылезла в
окно.
И я, и она забыли про секатор. Он остался лежать на чердаке.
Федор явится с работы, отправится проведать жертву,
обнаружит отсутствие Милы, увидит секатор и явится убивать меня.
На секунду мне стало нехорошо, но потом я обрела способность
мыслить трезво. Спокойно, Вилка, не надо идиотничать. Все секаторы похожи друг
на друга, каким образом Федор догадается, что именно я принесла садовые
ножницы? В Пырловке я ни с кем не знакома, разговаривала только с Леной да с
продавщицей в магазине. Нет, еще с пьющим Мишей и его странной матерью.
Господи, ну и дурь лезет мне порой в голову, волноваться нет никаких причин.
– Так отдашь секатор? – настаивала Лена.
Я набрала побольше воздуха в легкие и с самым честным видом
принялась врать:
– Ну и народ тут у вас!
– Ты о чем?
– Взяла секатор и стала вот эти кусты подрезать – они все
окно нам загородили. Устала, положила ножницы на секунду и пошла чаю попить.
Возвращаюсь – их нет, кто-то уволок. Уж извини, сегодня я поеду в город и
привезу тебе новые.
– Не надо, – отмахнулась Лена.
– Как же так? Раз я взяла, должна вернуть, получишь взамен
потерянных самые лучшие…
– Нечего деньги тратить, – перебила меня соседка, – обычное
дело! Пырловцы такие, сопрут все, что плохо лежит, только я не дура. Сейчас
пробегусь по дворам и вмиг найду ножницы, впрочем, я и так знаю, чья это
работа, Райка утянула.
– Как же ты докажешь, что секатор твой? – удивилась я.
Лена рассмеялась:
– Хочешь жить, умей вертеться. У ножничек-то ручки для
удобства из пластика сделаны. Я на них и выжгла паяльником: «Нос».
– Нос? – переспросила я. – Почему не глаз или рот?
Соседка рассмеялась:
– Это моя фамилия. Звать меня так – Лена Нос.
От мужа досталась. Петька хитрый был, он до подачи заявления
про свои данные молчал, и маменька его словечка не кинула. А уж когда в загс
заявились!.. Да я чуть прочь не удрала, поняв, что вместо Поповой Носом стану.
Во кошмар. Потом привыкла, даже удобно – никто ни с кем не путает. Вон Козловых
трое, вечно у них незадачи: то почту не туда принесут, то пенсию, то карточки в
поликлинике перепутают. А я – Нос, со мной нет никаких проблем.
Пока Лена говорила, я покрывалась холодным потом. Нос! Федор
возьмет секатор, кинется к Лене, та моментально скажет, что вручила ножницы
мне…
– Вилка, – крикнула Томочка, – купила?
– Ты о чем?
– В магазин ходила?
– Э… нет.
– Ну сходи, сделай одолжение, очень молока хочется, –
улыбнулась Томочка.
– Ага, – засуетилась я, – уже бегу.
– Ты зачем куртку вокруг себя обернула? – остановила меня
Тамара. – Жарко же!
Я опустила глаза вниз и едва сдержала вопль. Взяла у Милы
джинсовую куртку, чтобы не тащить ее в руках, завязала рукава вокруг талии и
забыла отдать .вещь хозяйке. Мила, стремясь поскорее уехать, тоже не вспомнила
о верхней одежде.
– Откуда у тебя такая? – продолжала удивляться Тамара. –
Первый раз ее вижу, вроде она ношеная…
Я быстро освободилась от куртки и бросила ее в открытое
окно. Потом стала сочинять:
– Увидела куртенку в спальне, в шкафу висела, это Анина
вещь. Ну и прихватила ее с собой, подумала, вдруг дождь пойдет. Моя сумка еще
не распакована.
– Какой дождь, – вмешалась Лена, – на небо глянь! Ни
облачка. Вторую неделю сухо, словно в Африке.
– Побегу за молоком! – выкрикнула я и ринулась по дороге в
сторону шоссе.
Пробежав пару метров, я оглянулась. Лена снова взялась за
вязание, Томочка больше не высовывалась в окно.
Глава 5
Добежав до дома Федора, я перевела дух и вошла в не закрытую
нами калитку. Лестница стояла на прежнем месте, чердачное окно зияло пустотой.
Быстрее кошки я взлетела по шатким ступенькам вверх, влезла в душное, пыльное
помещение и сразу же увидела секатор, лежащий на матрасе.
