– Кажется, могу помочь, – тихо сказала я, –
на кухне у Ларисы Дмитриевны есть экран для батареи, который одновременно
служит полкой, на нем вместе с газетами лежит серьезный, специальный журнал
«Главбух». Я еще очень удивилась, когда увидела его среди кипы желтой прессы,
впрочем, подумала, что хозяйка бухгалтер, вот и приобрела для себя издание,
которое должно помогать в работе. Но теперь-то я знаю, что Глебкина –
преподаватель. Журнал забыла Райская, Лена, ее подруга, рассказывала, что
Марина постоянно совершенствовалась в профессии, училась, и она изучала
«Главбух», считала его лучшим среди профессиональных журналов. Уж не знаю,
можно ли на нем сейчас обнаружить отпечатки пальцев Райской, но Лена говорила,
что Маринка очень не любила, когда кто-нибудь брал ее рабочие материалы. Она
даже «Главбух» подписывала, на первой странице всегда отмечала: «Журнал
принадлежит М. Райской. Просьба не брать».
Если найдете в квартире Глебкиной «Главбух» с такой
надписью, Ларисе Дмитриевне будет трудно объяснить, каким образом журнал попал
к ней в дом. Придется ей признаться: Райская какое-то время находилась в ее
квартире.
– Вилка! – воскликнул Гоша. – Ты гений! В
голову бы не пришло просматривать «Главбух».
– Страх берет, сколько подлых людей на свете, –
подытожил наш разговор Олег.
Я внимательно посмотрела на мужа:
– Ты не прав.
– Да ну? – вздернул брови Олег. – Петр
выкидывает с балкона Лизу, убивает Виталика, Лариса Дмитриевна осуществляет
идейное руководство операцией, парочка задумала уничтожить Райскую, да и Машу
бы в живых не оставили. Роза Михайловна любит только деньги, больше на этом
свете ее ничто не волнует. Ее умирающую дочь везут в больницу, а милая маменька
начинает обыскивать квартиру…
– Ты вспомни Митрича, – перебила я его, –
Сирену Львовну, Марину Райскую, которая спасала чужого ребенка.
– Она спасала себя, – жестко возразил Олег.
– Но ведь не бросила девочку, – парировала
я, – взяла с собой, не побоялась трудностей и ответственности! Уехала в
никуда с крошкой. Это героический поступок!
Олег притих, потом вдруг тихо произнес:
– Знаешь, Вилка, меня привлекает в тебе глупость,
перемешанная с наивностью, и безмерная доброта вкупе с редкой занудливостью,
неумением врать и полным отсутствием хоть какой-либо логики. Одним словом, ты –
настоящая женщина!
Я разинула рот. Он отругал меня или похвалил?
Эпилог
Петра Попова так и не нашли. Лично я предполагаю, что он
давным-давно живет за границей, в каком-нибудь безвизовом государстве. Небось
выехал туда по чужому паспорту. А может, затаился на родине. Россия велика. В
нашей стране много крупных городов, в них стоят огромные дома, жители которых
не знают друг друга в лицо. Естественно, Попова объявили в розыск. Но пока у
нас служат такие милиционеры, как Сарпенко, Петру не о чем беспокоиться. Вот
Ларисе Дмитриевне пришлось ответить за все. И хотя судьи, как правило, бывают
неоправданно лояльны к пожилым женщинам, оказавшимся на скамье подсудимых,
Глебкина получила по полной программе, и ей предстоит остаток жизни провести за
колючей проволокой.
Роза Михайловна спокойно руководит своим бизнесом. Да и
какие обвинения можно ей предъявить? Ни в одной стране мира не наказывают
патологическую жадность. Квартиру, где жила Лиза, маменька наконец-то продала,
а вот часы ей пришлось вернуть выздоровевшей Марине Райской.
Целый казус возник вокруг Маши. По закону Марина не имела на
девочку никаких прав, но она ведь воспитала малышку, та звала ее мамой.
Учитывая это, а также то, что настоящая мать Маши мертва, судья приняла
беспрецедентное решение: девочка осталась у Райской, более того, она теперь
может считать себя ее матерью на законных основаниях. Роман женился на Марине и
удочерил Машеньку. Райская перестала скрываться под именем Елизаветы Семеновны
Марченко, и они с мужем перебрались в другой город, чтобы не вызывать лишних
разговоров. Роза Михайловна решение суда не оспаривала, внучкой не
интересовалась, даже не захотела увидеть девочку. Как только ласковая бабуля
узнала, что тайник ограблен, вся ее «любовь» к Маше испарилась, словно деньги
из кошелька за день до получки.
Еще одна судебная волокита была затеяна вокруг маленького
глухонемого Петеньки. Получалось, что он не подлежит усыновлению, так как имеет
живого отца. Но Рита Клепикова, потратив тьму денег и времени, добилась своего:
у нее снова есть сын, талантливый мальчик, обучающийся в художественной школе.
Петя окружен любовью, завален игрушками, и теперь он счастливый, веселый,
толстощекий ребенок.
Но все это будет потом, а в тот день, когда Гоша рассказал
мне о деле, я принеслась домой, плюхнулась за стол и застрочила по бумаге. Пару
раз Олег заглядывал в комнату, и меня, честно говоря, это бесило.
Когда муж снова приоткрыл дверь, я рявкнула:
– Нельзя ли оставить меня в покое! – но тут же
осеклась и оторвалась от работы. – Прости, милый. Забыла тебе сказать
«спасибо» за чудесный подарок.
– Кушай на здоровье, – улыбнулся Олег, –
знаешь, Вилка, я люблю тебя!
У меня тут же пропало хорошее настроение. Я подлетела к
супругу и приказала:
– Немедленно рассказывай все!
– Что? – опешил он.
– Ты рубашки сам стирал?
– Ну… да.
– Почему?
Олег молчал.
– Кто тебе готовил мясо с луком-пореем?
– Что? Какое мясо?
– Мы не употребляем порей, а ты его нахваливал…
– А… а… Я в нашей столовой ел! Жутко вкусно!
– Почему ходил звонить по телефону в ванную?
– Кто? Я?
– Ты.
– Понятия не имею, – удивился Куприн, – где
мобильник зазвонил, там я и ответил, мог бы и в туалете!
– Торт зачем принес?
– Какой?
– «Полет».
– Так тебе купил!
– С какой стати?
– Вилка, ты что, заболела?
– Кто такая Леся Комарова? Она тебе звонила. Только не
ври!!!
– Леся… Леся… Леся, а!!! Наш эксперт по баллистике.
Обычное дело, рабочий вопрос обсуждали. А что?
– Ничего, – процедила я, – ей сколько лет?
Олег почесал в затылке.
– Ну… не скажу точно, она уже на пенсии, но пока
работает, совершенно уникальный специалист.
