– Это что?
– Олежка велел тебе записку передать.
Я развернула листок. «Вилка, жди моего звонка. Оденься,
причешись и жди. Хочу сделать тебе подарок. Понимаю, что ты спросишь: с какой
стати. Посмотри на календарь и пойми: несмотря ни на что, я люблю тебя.
Престарелый кабанчик». Я чуть было не зарыдала. Престарелый кабанчик – прозвище
Куприна, домашняя кличка, значит, он перестал сердиться. Но при чем тут
календарь?
Я подошла к висевшему на двери листку и удивилась еще
больше. Число как число, ничей день рождения, ни Новый год, ни Пасха, ни
Рождество…
м тут зазвонил телефон.
– Это тебя, – сунула мне в руки трубку Тома.
– Надеюсь, ты уже оделась? – раздался голос
Куприна. – Приезжай в ресторан…
– Только не в «Золотую лисичку»! – вырвалось у
меня.
Куприн хмыкнул:
– Думаю, ты теперь там персона нон грата. Двигай в
«Колесо счастья». Тебя там ждет подарок.
Я ринулась к шкафу, вытрясла на пол все содержимое, не нашла
достойной одежды и завопила:
– Томуська! Дай твой зеленый свитер! Меня Олег
пригласил на романтический ужин.
Ровно через секунду в спальне уже стояли Тамара и Кристина с
ворохом шмоток и горой косметики. Никита с огромным интересом наблюдал за моими
сборами. Наконец процесс был завершен.
– Вилка! Ты красавица! – восхитилась Томочка.
Я посмотрелась в зеркало. Да, вполне прилично выгляжу.
– Мобильный не забудь, – напомнила Кристя.
– Губную помаду прихвати, – подсказала Томочка.
– И пудру.
– Ключи положи.
– Носовой платок.
– Лучше бумажные салфетки.
Ресторан я нашла сразу, Олега увидела мгновенно и столь же
быстро испытала горькое разочарование. Куприн сидел за столом с незнакомым
мужчиной, довольно молодым, лет тридцати пяти, не больше. Значит,
романтического свидания не будет. Старательно скрывая обиду, я подошла к
столику и бодро воскликнула:
– Всем привет!
– Знакомься, – сказал муж, – Георгий
Константинович Зотов, ответственный сотрудник, опытный сыщик, слава и гордость
правоохранительных органов.
– Да ладно тебе, – отмахнулся тот, – можно
просто Гоша, я, Виола, ваши книги читал. Допускаете, конечно, ошибочки, подчас
даже идиотские! И нестыковки случаются! Но в целом ничего, прямо здорово!
– Спасибо, – кивнула я, не понимая, зачем Куприн
привел сюда этого вполне приятного внешне Гошу.
– Вот мой подарок, – улыбнулся Куприн.
Я пошарила глазами по столу, ожидая увидеть пакетик или
коробочку в яркой упаковке, но ничего не нашла и спросила:
– Где подарочек-то?
– Рядом сидит. Зотов Гоша.
– Ты даришь мне парня? – оторопела я. – Ну
ничего себе? Что с ним делать прикажешь? С ума сойти! Это как понимать? Он
теперь со мной жить будет?
Куприн захихикал, Гоша, слегка покраснев, сказал:
– Нет, конечно. Просто я занимаюсь делом об убийстве
Елизаветы Семеновны Марченко. Олег сказал, что вы пишете книгу…
Я схватила Куприна за руку:
– Это…
– Да, – кивнул муж, – мой подарок, сейчас
Гоша, нарушив служебную инструкцию, расскажет совершенно постороннему человеку,
то бишь тебе, о следственных мероприятиях. Сегодня же ночью ты сможешь сесть
писать свой детектив, приблизишься на шаг к славе и Нобелевской премии.
Глава 32
Первая часть рассказа Гоши была посвящена истории рода
Глебкиных. Но я хорошо ее знала, правда, как выяснилось, не все.
Когда Аня-Сара скончалась, Сирена осталась без
родственников. Ей, проведшей детство в сиротском приюте, было очень тяжело
осознавать, что рядом нет ни одной родной души. Аня-Сара, рассказав дочери о
Глебкиных, не утаила ничего. Сирена знала о существовании тайника в склепе и о
том, что Митрич тщательно бережет не только бумаги, но и богатство.
– Что же там было? – не выдержала я.
Гоша вытащил сигареты.
– Не против будете, если я закурю? Что было? Да золотые
червонцы. Иван Сергеевич Глебкин особо не мудрствовал, превращал часть
накопленных денег в желтый металл. Он, наверное, рассуждал просто: золото, оно
в любой ситуации золото, а в России может случиться всякое. Монеты, небольшие
по размеру, но достаточно тяжелые по весу, он упаковывал в круглые,
пеналообразные тубы из специально обработанной кожи. В случае необходимости их
можно было быстро побросать в сумку и уйти. Вес накопленного был немалый, но и
не огромный. В крайнем случае «пеналы» могла унести и женщина. О том, что Иван
Сергеевич прячет золотишко, где расположен тайник и каким образом он
открывается, знали всего два человека: сам хозяин и его сын Андрей. Младший
брат Ивана Сергеевича, безалаберный игрок Павел предполагал, что у старшего
брата имеется захоронка, но, где она и что в ней, картежник понятия не имел.
После революции Павел примкнул к одной из банд, сжег
поместье, убил Глебкиных, но так и не добрался до сокровищ. Их потом тщательно
берег Митенька, человек в высшей степени благородный, отдавший свою жизнь
служению любимой женщине и ее мужу.
После кончины матери Сирена приезжала в деревню всякий раз,
когда нуждалась в средствах. Она открывала тайник, доставала очередную золотую
монету и продавала ее. Деньги она расходовала, как и ее мать, аккуратно, хотя
накопленного Иваном Сергеевичем с лихвой хватило бы и на пять жизней.
Оставшись одна, Сирена, как уже говорилось выше,
затосковала, и в один день ей пришла в голову мысль: может, у нее есть родные?
Не надо удивляться решению Сирены найти родных. Тысяча девятьсот семнадцатый
год казался ей очень далеким. Павел, скорее всего, умер. Анна-Сара рассказывала
дочери о предательстве брата своего свекра, но ведь это было невероятно давно,
в иной жизни.
Короче говоря, Сирена совсем было решилась начать поиски, но
тут ей на жизненном пути встретился любимый человек. Свадьба, рождение сына и
развод последовали друг за другом быстро, и на долгие годы она забыла о поисках
родственников. Потом сына Юру убили грабители, а спустя некоторое время Роза,
выйдя снова замуж, предложила бывшей свекрови жить у себя.
